Камушки Феанора

Раннее утро. Гордон, по виду типичный сибарит и бабник, которому спать и спать, будит Василия пинком, бодро и фальшиво при этом насвистывая. Пробежка вокруг дома, по саду, где первые птицы еще только начинают возносить гимн восходящему светилу, а капельки росы испуганно дрожат при виде двух пробегающих мужчин. Василий с завыванием зевает на бегу, и капельки спрыгивают со своих насестов, вниз, подальше от столь страшных звуков. Зарядка: медленные, плавные движения, насколько понял Василий, некая смесь Тайцзи-цюань и йоги. Тело разогревается, кровь приливает к скукожившимся за ночь мышцам и внутренним органам, изгоняя сонливость. Завтрак; простота и питательность: соя, творог, молоко, овсянка, сыр, никакого мяса. После завтрака – теоретические занятия. Голова Василия пухнет от имен нуменорских и гондорских правителей, их жен, племянниц, друзей племянниц и племянниц друзей. Всякие Вардакилы, Ар-Гимилзоры, Ар-Паразоны и прочие Эрендилы теснились в голове, периодически переругиваясь и перепутываясь. Кроме того, еще была история рода Йорла, Восточных Эльфов, легенды и сказки мира Илуватара, от «Валарквэнта» до «Сказания о прыщавом лодочнике Саксе». И самое ужасное – это хоббитские генеалогии, величиной и развесистостью превосходящие любое известное науке древо. В первый же день Василий спросил Гордона, почему тот не пользуется в обучении гипноиндуктором. Искатель ответил:

– Хороший вопрос. Гипноиндуктор – ненормальный метод обучения. Можно, конечно, впихнуть в тебя кучу знаний, все языки, обычаи и прочее. Но, едва ты попадешь в тот мир, то неестественность полученных знаний сразу станет видна. Любой завалящий чародей, не говоря уже об эльфах, увидит, что на твою голову наложено заклинание. Этим ты привлечешь внимание большее, чем, если явишься в Минас-Тирит на танке.

После теории – утренняя тренировка. Тренажеры. Мышцы болят, пот струится по лицу, по спине. Но безжалостный Гордон гонит дальше, на новый снаряд, на другую группу мышц. И так до обеда. Душ, обед – почти полная копия завтрака, лишь с добавлением мясного или рыбного супа. После обеда час, блаженный час отдыха. В час этот Василий обычно спал, и казался он ему краткой минутой.

Вторая тренировка посвящена боевой подготовке, с оружием и без. Многому научить за шесть дней невозможно, но основы Василий успел освоить. Он изучил умение биться секирой и копьем, стрельбы из лука и арбалета. Усовершенствовал владение мечом и собственным телом. К ужину уставал так, что казалось, что остается только упасть без сил. Но после ужина – вечерние занятия. Здесь, с помощью новомодной компьютерной разработки «Ситуация», Гордон учил его, как выходить из самых разнообразных, порой невообразимых, ситуаций. В десять вечера – отбой. Василий едва добирался до кровати, и проваливался во тьму без сновидений, чтобы утром начать все сначала.

Глава 4.

На седьмой день подготовки Василий проснулся сам. Полежал некоторое время в блаженной полудреме: как же, никто не будит, не орет над ухом, не гонит на зарядку. Сладкую истому нарушила так некстати пришедшая мысль: «Мы же сегодня уходим в Поиск!».

Он рывком сел на койке, одеяло с шуршанием полетело в сторону. В доме – тишина, на часах – восемь утра. С возрастающей тревогой оделся, вышел в зал. Тихо и тут, лишь из апартаментов Гордона доносится могучий храп. Василий злорадно улыбнулся, предвкушая месть. Крадучись, отправился к источнику громогласного храпения. Дверь открылась без скрипа, Василий переступил порог, да так и замер с открытым ртом: на аккуратно застеленной кровати никого не оказалось! Не успел прийти в себя от потрясения, как над ухом раздался дикий вопль. Так, наверное, кричат самцы бабуинов в брачный период. В испуге Василий ринулся вперед, одновременно попытавшись ударить ногой назад. Получилось довольно плохо, и то, и другое. Он лишь потерял равновесие, нелепо замахал руками, пытаясь удержаться на ногах. Привел Василия в себя раскатистый хохот, что заглушил даже продолжавший сотрясать стены храп. Гордон стоял в дверях, держась за косяк, и безудержно смеялся.

Отсмеявшись, Гордон выключил небольшой магнитофон, стоявший на тумбочке в углу, и храп стих:

– Одевайся, вояка, завтрак ждет, – и Василий, опустив голову, отправился в душ.

После завтрака почти час ушел на экипировку. Под бдительным оком Гордона Василию пришлось переодеться. Вместо обычной одежды он получил белье грубой ткани, штаны, куртку с капюшоном, при виде которых любой модельер рухнул бы в обморок, пояс из настоящей кожи, и кожаные же сапоги. На пояс полагалось повесить нож, небольшую флягу, на плечо – лук и тулу со стрелами. Кроме того, обоим Искателям досталось по мешку. Укладывал их Гордон в одиночку, и Василий мог только догадываться, что там. Одно сразу стало ясно – мешки большие и тяжелые. Гордон оделся похожим на Василия образом, лишь сапоги ему достались поновее. Старший Искатель взвалил мешок на плечо, и обратился к напарнику: