Канабэ-тян этого не делала

Такаши с трудом перевёл дыхание.

— Дед, она ничего не помнит! Только то что мы делали до того, как она ушла из дома…, — Такаши осёкся и покраснел.

Кэзухико осуждающе взглянул на внука и недовольно цыкнул.

— Я планирую отправить Шоуко-тян в мою родную деревню, как только она немного оклемается! — произнёс он.

— А теперь расскажи мне всю историю с самого начала! Думаю теперь скрывать что-либо нет никакого смысла! — сказал он твёрдым голосом.

На протяжении рассказа своего внука Кэзухико просидел с каменным лицом и тень пробежала по нему лишь раз, когда Такаши рассказывал ему о том, как избил Аоя Канабэ.

— Что-то такое я и подозревал, — мрачно заметил Ватанабе.

Из комнаты Шоуко донёсся тихий стон и Такаши всё время чутко прислушивавшийся вскочил на ноги.

— Я пойду к ней, — сказал он.

— Иди! — отвечал дед, — подготовься к тому, что полиция захочет поговорить с тобой. Они могут даже в школу придти.

— Но, если Шоуко…, — испугался Такаши.

— Не переживай. Теперь я её опекун и я не позволю полиции допрашивать её! Если ей станет лучше, уже завтра я повезу Канабэ-тян в деревню!

Оставшись один, Кэзухико заварил себе чай и принялся прихлёбывать кипяток маленькими, осторожными глотками. " Раньше вечера не появятся!" — думал он. Кэзухико отправился в мастерскую и принялся за работу. Здесь уже вовсю трудился, такой же пожилой, немногословный работник по фамилии Цудзи. Сегодня им предстояло шпонировать панели, чётко подгоняя рисунок на дереве, и они погрузились в работу, перебрасываясь лишь редкими словами и только по делу. Так прошёл его день. Кэзухико чувствовал запах каши с кухни, видимо внук готовил еду для Шоуко. После того, как Цудзи-сан попрощался и отправился домой, Ватанабе остался в мастерской один. В доме было тихо, Кэзухико провёл шершавой ладонью по облицовке тумбы, над которой они с Цудзи трудились весь сегодняшний день. "Почти готово!" — подумал Ватанабе.

— Добрый вечер! Есть кто дома? — услышал он со двора неприятный голос. Кэзухико поднялся и вышел на улицу. Заложив руки в карманы мятых, серых брюк, недалеко от крыльца, стоял пожилой худой мужчина, с плоским неприятным лицом, лысеющий, небольшого роста. Увидев Кэзухико, он расплылся в улыбке.

— Кого я вижу! Ватанабе-сан! Вы отлично выглядите! — заявил он.

— Чем обязан? — сухо осведомился Ватанабе.

— Вы, похоже, не рады моему появлению! — ухмыльнулся мужчина.

— Думаю не многие радуются, когда к ним приходит полиция! — заметил Кэзухико.

— Это верно! — засмеялся следователь, — но Вам-то Ватанабе-сан не о чем переживать!

На секунду его глаза стали холодными и злыми, он впился в лицо Ватанабе.

— А должен? — равнодушно пожал плечами Кэзухико.

— Кто знает? — заметил следователь.

— Может быть, зайдём в дом и поговорим? — предложил он.

Кэзухико провёл полицейского на кухню.

— Хотите чаю, Сузуки-сан? — спросил он.

— Не откажусь! — Сузуки залез на стул и спросил, прищурив свои и без того узкие глаза.

— Вы похоже совсем не удивлены моему визиту?

— В моём возрасте уже ничему не удивляешься, — равнодушно заметил Ватанабе.

Чайник закипел, выдержав примерно минуту времени, он залил чайные листья кипятком.

— Да, да, помню, — улыбнулся Сузуки, — Вы мне говорили, что воде надо дать немного остыть!

— Иначе убьёте настоящий вкус! — заметил Кэзухико.

— Даже никаких идей нет? — спросил Сузуки.

«Он считает себя очень умным!» — с раздражением подумал Ватанабе. Эта манера следователя пытаться застать собеседника врасплох, раздражала Кэзухико.

— Хотели попить со мной чаю? — предположил он.

Следователь громко рассмеялся.

— А Вы шутник, Ватанабе-сан! — заметил он.

Кэзухико разлил чай по чашкам.

— Угощайтесь!

— Божественный аромат! — Сузуки потянул носом, волоски в его ноздрях воинственно зашевелились.

— Канабэ Шоуко-тян, сейчас находится под Вашей опекой? — спросил Сузуки, становясь серьёзным.

— Это так — подтвердил Кэзухико.

— Почему Вы взяли эту девочку к себе?

— Она подруга моего внука. У Канабэ-сан не сложились отношения с новой женой отца. А после того, как с её сводным братом произошла трагедия, атмосфера в доме стала очень тяжёлой. Кроме того, от нашего дома ближе добираться до школы, и у нас здесь полно пустых комнат.

— Она помогает Вам по хозяйству?

— Да, — подтвердил Кэзухико, — она готовит и убирается.

— Кто-то может назвать это эксплуатацией детского труда, — заметил Сузуки с ухмылкой.

— Если Ваша жена убирается дома, это тоже можно назвать эксплуатацией? — спросил Ватанабе.

— Подловили! — засмеялся следователь.

— Отец Канабэ-сан часто ссорился с женой?

— Этого я не знаю.

— Шоуко-тян не рассказывала об этом?

— Она предпочитала не распространяться о семейных делах! — Кэзухико допил чай и аккуратно поставил чашку на стол.

— У Вас есть разрешение отца Шоуко-сан? — спросил Сузуки.

Ватанабе достал из ящика стола бумагу и подал её следователю.

— Здесь нет подписи жены Канабэ-сана, — заметил Сузуки.

— Она не одобрила решение мужа, — отвечал Кэзухико.

— Впрочем, это уже не имеет значения! Сегодня днём Канабэ Акико обнаружена мёртвой у себя на кухне!