Канака — люди южных морей

За последние десятилетия на меланезийских, а также полинезийских островах были найдены искусно обработанные каменные орудия, которые часто называют «доисторическими». Отсюда возникла проблема существования древнего населения (не папуасского, а какого-то иного), обитавшего на этих островах еще до меланезийцев. На меланезийских островах чаще всего не систематическими раскопками, а случайно находили каменные чаши, пестики, иавершия палиц со сквозным отверстием, колотушки для тапы и тому подобное. Некоторые из найденных предметов применялись в быту еще во времена колонизации, однако большая часть таких предметов нынешним туземцам незнакома, и их происхождение им неизвестно. Такие находки туземцы обычно ассоциируют с духами предков и пользуются ими для колдовства. Исследования Хёльткера и Бюлера показали, что найденные при раскопках предметы отнюдь не являются доисторическими в привычном для нас смысле. С большой вероятностью предметы, найденные в Меланезии, можно связать с теперешними культурами Океании. Так, навершия палиц со сквозным отверстием принадлежат доавстронезийскому населению, к которому относятся папуасоязычные племена. Большая часть находок свидетельствует о том, что там когда-то жили так называемые австро-меланиды, которые еще до прихода полинезийцев в их нынешние места обитания распространились по островам Полинезии. Зато удивительно мало находок, представляющих собой предметы мегалитической культуры, оказавшей столь сильное влияние на Меланезию, если не считать оставшиеся от этой культуры менгиры и каменные террасы[42].

Лодка с балансиром и ее торговые рейсы

На темнокожих мореходов, пришедших с Молукков, побережье Новой Гвинеи и прилегающие к ней острова произвели весьма выгодное впечатление. Поэтому эти люди высадились там, как говорится, с легким сердцем, что с ними бывало не всегда. На склонах гор вулканического происхождения они увидели тропическую растительность, пышно расцветающую при ровном, теплом и влажном климате. Там, где лава и серные пары действующих вулканов еще не погубили всего живого, где топор человека еще не нанес смертельных ран девственной природе, там буйно разросся тропический лес. А там, где лесу пришлось отступить под натиском поселенцев, строивших дома и расчищавших землю под посевы, впоследствии появились широкие луговые равнины, часто переходящие в целые районы саванн. Новое жизненное пространство, бедное млекопитающими, но зато богатое птицами всевозможных видов, едва ли чем-нибудь отличалось от Индонезии — родины переселенцев. Следовательно, на Новую Гвинею они прибыли не в поисках более плодородных земель. Покинуть свою родину заставили их другие причины — возможно, политические трения в стране или перенаселенность.

Состояние судоходства, которое на меланезийских островах застали первые европейцы, не дает и малой доли представления о тех отважных меланезийских мореходах, которые когда-то бороздили просторы Тихого океана. Когда благодаря вмешательству колониальных властей меланезийские племена перестали враждовать и отпала необходимость в военных судах, когда благодаря широкому строительству дорог стали появляться более надежные и более удобные сухопутные средства передвижения, судостроение и судоходство меланезийцев пришли в упадок. Теперь для морского сообщения можно было в случае нужды воспользоваться европейским каботажным судном. Ныне меланезийцы строят разве что плоты. Их былая судостроительная техника предана забвению.

В ранний период европейской колонизации у жителей меланезийских островов и некоторых участков побережья Новой Гвинеи были лодки самых различных конструкций и назначения. По большим рекам Новой Гвинеи папуасы плавали на стройной однодеревке. Правда, она легко опрокидывалась при сильных волнах и поэтому не годилась для морских рейсов, но ею пользовались для ловли рыбы в прибрежных водах. Однодеревка меланезийцев, как и многие лодки других народов Океании, снабжена для большей устойчивости параллельным ее корпусу деревянным поплавком-балансиром, укрепленным на поперечных стержнях. Таким образом лодка получает большую опорную площадь, и ей меньше грозит опасность опрокинуться. В своих обстоятельных исследованиях Фридерици отмечает поразительный факт: не говоря уже о прочих конструктивных особенностях, поплавки и их соединительные стержни на однодеревках меланезийцев (например, в западной части Новой Британии) такие же, как на лодках жителей Молуккских островов. Длина подобных однодеревок достигает 20 м; но для такой длины они слишком узки — их ширина не более 70 см, и поэтому гребцам приходится сидеть на бортах.