Канализация, Газ & Электричество

Гарри Гант говорил, что в его городе «лучшие конструкции, стоящие на самых твердых породах в мире», и он был прав, особенно в том, что касается пород; в то время как некоторые участки на территории трех штатов сильно пострадали от землетрясения, остров Манхэттен остался почти не поврежден. Бесспорно, 82 секунды основательной тряски вскрыли кое-какие технические дефекты. Были повреждены многие старые здания, а некоторые конструкции, за которыми плохо следили, вообще рухнули; например, уже через минуту упал Бруклинский мост. Землетрясение также указало на некоторые проблемы в четырехсотлетней инфраструктуре острова. В отдельных районах из-за прорванных газо- и водопроводов разбушевались пожары и потопы; самый ужасающий случай был зафиксирован в «Прибрежной Аркадии Трампа» — от взрыва газа все три башни загорелись, и жильцы, которым удалось вырваться из пламени, на улице были атакованы нашествием мутантов Rattus norvegicus[327], выгнанных из-под земли приливом сточных вод.

Так что у групп аварийного реагирования коммунальных служб какое-то время работы было в буквальном смысле по горло. Но к утру понедельника начала восстанавливаться нормальная обстановка. В конце концов, Нью-Йорк всегда в некотором смысле считался зоной бедствия, и, как напомнил по радио в час пик своим уцелевшим избирателям мэр города, все могло быть гораздо хуже: 7,1 балла по шкале Рихтера — это пустяки по сравнению с 8,5-балльным апокалипсисом, предсказанным некоторыми пессимистами. Более того, похоже на то, что неделя выдастся чудесная, необычайно теплая и солнечная, и всех жителей приглашают насладиться новыми видами, появляющимися благодаря тому, что подрывают неустойчивые здания.

Около девяти утра, вскоре после того, как в деловом районе снова появилось электричество, Гарри Гант решил сходить прогуляться. Как и Департамент общественных работ, после землетрясения он был сильно занят — на временном командном посту, который развернули на первом этаже «Феникса». За выходные его торговые менеджеры обработали сотни звонков из различных учреждений города и штата, желающих закупить Слуг на восстановительные работы; чтобы обеспечить достаточные поставки, на заводах Ганта потребовалось ввести дополнительные рабочие смены. Когда у Гарри появлялась свободная минутка, он общался с родителями, которые все еще не могли отдышаться, но в остальном от пытки не пострадали, — они восстанавливали силы в «Хилтоне» на Таймс-сквер; он также регулярно разговаривал с Ванной, которая, несмотря на полученную при падении травму головы и сильную контузию, настояла на том, что будет рулить освещением ситуации в СМИ с больничной койки. К понедельнику Гант понял, что можно сделать перерыв, и после того, как ему позвонила мать и напомнила, что у него день рождения, он решил позволить себе утром отдохнуть. Гарри сообщил персоналу, что его не будет несколько часов, и вышел на 34-ю улицу поздороваться с миром.

На улице действительно было хорошо; дул теплый мягкий ветерок — дул он с Ист-Ривер, но запаха почти не чувствовалось. Центр города выглядел отлично — там просто было побольше камней, чем обычно. Правда, на Пятой авеню разверзся огромный провал, поглотивший две полосы движения, но это был не такой уж невиданный случай, а все остальные ньюйоркцы — те, которых не раздавило, которые не сгорели, не утонули и не были съедены крысами, — спешили куда-то по своим делам и казались весьма бодрыми и целеустремленными.

Обойдя провал, Гант направился на запад к Гудзону — по тому же самому маршруту, по которому только неделю назад прошел Эдди Уайлдер. Как и Эдди, он остановился на углу Бродвея, чтобы поглазеть на достопримечательности; к одной у него был особый интерес: бросив через плечо взгляд на «Феникс», он с удовлетворением заметил, что Электроафиши снова работают. Но пока не было света, сменилась сама реклама; вместо гигантского отрывного календаря, который так озадачил Эдди, появился не менее таинственный глаз, и этот единственный зеленый глаз внимательно наблюдал за городом.

— Хм-м, — промычал Гарри, не узнав логотипа. — Интересно, что это такое… — Но как раз в этот миг пробило четверть часа, и реклама сместилась по часовой стрелке; Глаз сменился «кока-колой». — Да, — сказал Гарри Гант. — Хорошая идея.

Он купил у уличного торговца баночку содовой и сэндвич и остановился у газетной стойки посмотреть. В «Таймс» не было почти ничего, кроме мрачных отчетов о последствиях землетрясения с последними оценками ущерба и числом пострадавших; на редакционной странице «Локхид-Мартин» производители качественных боевых самолетов приносили потерпевшим соболезнования.

Репортажи «Нью-Йорк Пост» были менее сдержанны. В утреннем издании красовалась шапка во всю ширину:

ВСЕ ЕЩЕ СТОИТ!