Канарейка

Битый час мы спорили, описывали, напевали, объясняли и приводили доводы, пока руководитель театра просто не сдался под натиском даже не аргументов, а скорее наших эмоций, обрушившихся на него могучим водопадом. Просто замечательно, что удалось в своё время заручиться поддержкой Рея. Одной было бы сто крат сложнее убедить Хэвлока отважиться на подобный эксперимент.

- Ну смотрите мне... - утирая платком вспотевший лоб, резюмировал директор, - Не дай бог, что пойдёт не так - всем голова с плеч.

- Спасибо! Спасибо, мой прекрасный гений! - не в силах унять возбуждение, за дверью кабинета обнимала такого же ошалевшего дирижёра, - Вы только представьте, ведь на нашей центральной площади находится главный храм столицы!

- Лира, девочка, умница! Так это же колокола!

- И хор, любезный господин Рей! Всё, что мы хотели!

- Немыслимо, как всё складывается! Это будет грандиозно, волшебно, божественно! Мы завтра же начинаем репетировать.

- Остаётся один вопрос - организовать присутствие Барагунда. - улыбнулась в ответ, - Но это я беру на себя. Точнее, на Леона.

- Не подведите, родненькие.

Вечером мы с бароном уединились, чтобы обсудить свои дела.

- Прежде, чем перейдём к своим частным проблемам, скажи, ты знаешь, где сейчас Барагунд и его банда?

- Знаю, далеко.

- Ну вот. Что хочешь делай, а чтобы ко дню рождения принца он был в столице. Вопрос жизни и смерти.

- Хорошо. - просто пожал плечами Леон, - Это вполне исполнимо.

Я даже не ожидала, что всё решится так легко.

- Волшебник. - я чмокнула его в нос, - Вот бы и в остальном так же.

60

Что касаемо наших забот, Леон основной удар взял на себя. Выпросился на приём к Элеоноре, и у них состоялся долгий, очень непростой разговор. Относительно подозрений в случайности и истинных причин смерти старшего барона, королева была склонна с ним согласиться. Поэтому, дозволение отправляться домой и там, наряду с решением насущных семейных проблем, продолжить службу было получено.

А вот, что касаемо меня... Здесь и в самом деле возникли сложности. Её величеству совершенно не хотелось выпускать свою золотую птичку из клетки. Сославшись на то, что ей сперва необходимо поговорить со мной, королева ушла от прямого ответа.

Моя аудиенция с ней состоялась только через два дня, которые я провела на иголках, пытаясь найти пути разрешения спорных вопросов. Ну что, в колени ей, что ли, падать?  И службе в королевском театре необходимо было найти достойную альтернативу, чтобы и себе по душе, и с пользой для дела.

В конце концов, оказалось, что двухдневная пауза пошла только на пользу. Ибо за это время у меня созрел гениальный, на мой взгляд, план.

Наконец, приглашение на встречу было получено, и я шла на него во всеоружии. Когда меня открылись двери кабинета, Элеонора в задумчивости стояла у окна.

- Вот и зима вступила в силу. - не отрываясь от пейзажа за стеклом, проговорила она, - Мало, кто радуется ей по-настоящему. А я - люблю. Всё вокруг кажется светлым и чистым. Столица укрывается белым полотном и превращается в невесту.

Я, по совести говоря, заранее настроившись на противостояние, слегка удивилась подобному лирическому вступлению.

- Лира, вы, конечно, знаете, что у нас с бароном состоялся разговор, и он просил вашей руки. - продолжила королева, поворачиваясь ко мне, - Скажите, вы действительно этого хотите?

- Да, ваше величество.

- Но до конца ли понимаете, что это означает? Оставить театр в самом расцвете славы, убить свой талант в семейном быту - мне кажется, что вы торопитесь с решением. Я разрываюсь между пониманием вашего сердечного желания и здравым смыслом. С одной стороны, кому, как не мне ведомо, каково женщине без надёжного плеча, и я совсем не желаю лишить вас этого счастья. Но с другой - театр без вашего участия потеряет обретённый блеск, и вы... Как вы сами сможете жить без возможности петь? Не просто для мужа и соседей или колыбельную для ребёнка, а для людей? Надеюсь, вы понимаете, о чём я говорю.

Прекрасно я всё понимала. Более того, успела честно себе признаться, что мысль о том, чтобы больше никогда не выйти на большую сцену - огорчала. Но, как уже намекнула ранее, выход нашёлся, и оставалось надеяться, что Элеонора его оценит и примет.

- Ваше величество, думается, я знаю, как решить эти вопросы ко всеобщему удовольствию и с пользой для театра.

- Объяснитесь. - заинтересованно предложила она.

- Может быть, мне вовсе не обязательно расставаться с театром насовсем? Баронство Леона находится всего в полутора днях быстрой езды. Обещаю, что никогда не откажу вам в том, чтобы поучаствовать в большом представлении.

- Да уж. - невольно усмехнулась высокая собеседница, - Самое удивительное, что вы ведь действительно имеете право отказать. И это разрешение подписано моей собственной рукой. Но продолжайте...