Канарейка

- В каком смысле, она что, имеет право меня не отдать? - это заявление девушки моментально погасило внутреннее ликование от того, что старшая, в пылу даже не заметила, как проболталась о самом важном.

- Права не имеет, а возможность может и подыскать.

- Ничего не поняла. Да скажи толком.

- А-а-ай! Пошли уже, некогда. Догонять надо, пока наше отсутствие не привлекло внимание. Просто слушай, что говорю, и никуда не суйся. И вопросов не задавай. Особенно при Эрвен.

- А она что? Спокойная такая, молчаливая. Никуда не лезет. А-а-а... Так это она? Тихоня, значит...

- Всё, не болтай. - Аврора выпихнула меня из укрытия, верно сообразив, что иначе этот поток вопросов не остановить.

- Обещай, что расскажешь о планах настоятельницы в отношении меня. - едва шевеля губами шепнула я.

Этот вопрос нельзя было оставить недосказанным.

- Потом. - прошелестела спутница.

Мы как раз подходили к столовой, и лицо Авроры приняло привычное безучастное выражение. В следующий раз поговорить довелось только через день. Теперь, зная от кого в самом деле ждать подножки, я и сама заметила, что Эрвен как-то постоянно находится не только в поле зрения, но и слышимости. Ну и я у неё, соответственно, тоже. Неприятное ощущение.

Пришлось напряжённо караулить, когда личные уши матушки Тейлы вызовут с докладом. Тут уж не выдержала, засунула старшую в кладовку с уборочным инвентарём и выпытала всё, что той было известно.

Как здесь в оба края функционировала шпионская сеть получения информации - она так и не призналась. Но рассказала, что старуха задумала прямым подкупом убедить моих родственников оставить "чудный голос, привлекающий новые души к вере и свету" в монастыре. То есть, готовила мне участь самой Авроры.

Надо думать, если перспектива навязанного замужества казалась неприемлемой, то новая версия будущей жизни, придуманная настоятельницей - вообще катастрофа. И ведь никто не гарантирует, что родственники не поведутся на её коврижки.

-Ясно. Раз уж я упрямо отказываюсь умирать от истощения, старая жаба решила попытаться до конца дней привязать меня к церкви. И к своей ноге.- раздражённо-решительно всовывая в руки растерявшейся Авроры тряпку и ведро, размышляла, грохоча своим, -Мой выбор очевиден.

-Зачем? - удивлённо поинтересовалась собеседница, указывая на инвентарь.

- А что мы ещё тут с тобой вдвоём можем делать, как не проявлять инициативу к наведению чистоты? Тем более, что пол в спальне и в самом деле давно стоит помыть.

- Мало тебе дел за сегодня, что ли, было? Теперь ещё и тряпкой махать.

- Ну, извини, больше ничего не пришло в голову. Здесь не так много мест, где можно спрятаться и поговорить. Слушай, скажи честно. - резко притормозила Аврору за рукав у самого выхода, - Ты вот прям на самом деле готова смириться с тем, что через две недели единственным домом для тебя станет монастырь? Навсегда.

Девушка посмотрела в глаза почти зло. Оно и понятно - я только что надавила ей на оголённый нерв. Дёрнула рукой, освобождаясь от моего захвата, и пошла в спальню.

Сейчас она вызывала у меня и сострадание, и благодарность, и чувство некоторой вины, и раздражение. Ну в самом деле, неужели не понимает, что нельзя позволить упечь себя в эту тюрьму?

-Да понимает, конечно. Только выхода найти не может. А характер у девчонки есть, от того так мучительно принимать участь монашки. Вон как полыхнула. Не овечка безропотная. И язык за зубами держать умеет. Эх, вдвоём бы... Гораздо легче было бы - она хоть в жизни местной разбирается. Только, боюсь, не отважится. Не тащить же насильно.

Вечером я лежала на своей соломеной постели и методично крутила в голове варианты собственного выбора перспектив. И везде выходило грустно. Сбежать из дома родственников, наверное, будет проще. По тем причинам, что хотя бы что-то могло у них храниться от родителей Лиры, что с чистой совестью можно прибрать к рукам. Нет, я уже знала, что мать её умерла давно, о вот отец - только год назад и полным банкротом. Но бывают же какие-то личные вещи, может, шкатулка с парой серебряных брошей, или как там бывает?

Не может же быть, что я настолько неудачлива в своём попаданстве, что голос - это всё, что мне здесь перепало? Ну ладно, и молодость. И здоровье.

В конце концов, из их дома хотя бы уйти можно в нормальной одежде. А не вот в этом парашюте, за версту бросающимся в глаза.