Канарский вариант

Аслан вздрогнул от настойчивого милицейского свиста: к БМВ, размахивая полосатой палкой, устремился взволнованный гаишник.

— Убрать автомобиль! — отрываясь от свистка, заорал малый милицейский чин в щель слегка приоткрытого Асланом окна. — Не видите, какие машины рядом стоят!

Всемогущий Иса был где-то здесь, рядом, а потому озлобленный Аслан процедил, брезгливо покосившись в сторону милицейской дешевки:

— Не свисти, денег не будет. — И закрыл оконце. Гаишник в задумчивости постоял, затем произнес:

— Ах, так? Очень хорошо! — И, круто развернувшись на каблуках, пошел к одному из джипов, постучал согнутым пальцем в стекло, коротко пояснив что-то находящимся в автомобиле людям.

Люди — пятеро двухметровых верзил в камуфляже — мгновенно из джипа выпрыгнули, и через мгновение Аслан и Джамбик, закрыв головы руками, морщились от летящего в стороны под ударами автоматных прикладов остекления БМВ.

Затем машина качнулась под напором дружно ухвативших ее за короб рук и перевернулась на крышу.

Вечером следующего дня их, молчаливо сидевших на кухне загородного дома, навестил мрачный, как призрак возмездия, Иса.

Вчера, вызволяя их из отделения милиции, он, кипя от негодования, предъявил им кругленький счет за ремонт БМВ, а выслушав невнятную историю о похождениях охотников за стукачом и об утрате ими пистолета, почернел смуглым лицом и, не найдя что сказать, уехал, махнув обреченно рукой.

Пройдя на кухню и не сняв пальто, Иса уселся на стул. Не глядя на побитые физиономии собеседников, процедил:

— Ну… в Люберцы эти не надо больше ездить.

Аслан с полным пониманием кивнул. Желание повторно встретиться с Федюней и подведомственными ему животными у него отсутствовало.

— Где вторая пушка? — спросил Иса, видимо, убедивший вчерашнего конфискатора вернуть ему «ТТ».

— Так вчера же, менты эти… — нашелся Аслан.

— Это охрана жены президента! — возмущенно сказал Иса.

— Кто же знал…

— Так где пушка?

— Они и забрали, — вздохнул Джамбик. Недоверчиво на него взглянув, Иса угрюмо продолжил:

— Сегодня едете в Польшу. Оттуда — в Германию. В Берлине купите оружие. У кого — наводку дадут. А оттуда — на Канары. Все ясно? — И, не дожидаясь вопросов, пояснил: — Звонили из Нью-Йорка. Русак на Тенерифе. Проявился. — Глядя на нашлепку пластыря на удрученной физиономии Джамбика, усмехнулся с пренебрежением: — Утратили вы форму в своей Америке… Недаром старики говорят: посади овчарку на цепь у сытной миски, брехло будет, а не собака…

Аслан вспомнил вчерашнего лохматого монстра. Но спорить с Исой не стал. Спросил безучастно:

— Подождешь с бабками за БМВ?

— И пятьсот — за пистолет, — безжалостно сказал троюродный брат. — Подожду. Десять процентов в месяц.

— Слушай, мы же родственники, а?

— Ага, — ответил Иса. — Родственники. Мой дед твоей бабке носил говно в шапке!

Джамбик, посуровев оскорбленным лицом, вытащил из сумки перетянутую резинкой «котлету» с долларами и отсчитал необходимую сумму.

Ничуть не смущаясь, Иса сунул деньги в карман.

— Ключи положите под крыльцо, — буркнул, направляясь к двери. — На поезд не опоздайте!

Аслан выжидающе поглядел на приятеля. Сказать друг другу им было нечего.

Да, они опозорились, их оскорбили, дав понять, что такие пустые люди никогда не сумеют подняться на уровень Исы, но они докажут, что это не так, докажут хотя бы и ценой собственной жизни.

А уж это унижение им не забыть никогда!

— Он нас с собакой сравнил! — с трудом выдавил из себя Аслан. — Не с волком, а с собакой, Джамбик! А что про дедушку сказал, а?!

— Аллах дает зазнайке власть, чтобы она его ослепила, — важно проговорил Джамбик, тыкая спичкой с намотанным на нее ватным, пропитанным зеленкой коконом в ссадину на обмороженной кисти. — А победит сильнейший!

Это был какой-то внезапный вывод…

Аслан, пожав плечами, уставился на грязный ком валявшегося в углу пальто, разодранного псом.

Сегодня им еще предстояло купить себе какую-нибудь верхнюю одежду. С ненавистью подумал:

«Сплошной разор!»

ГЕНЕРАЛ

Сидя в теплом велюровом кресле у дачного камина, генерал смотрел телевизор, чей экран занимало лицо Хозяина, дававшего очередное интервью представителям прессы.

Хозяин в присущей ему манере — жестко, но вместе с тем и доверительно — объяснял насущные проблемы государства российского настырным щелкоперам, порою снисходя до доброжелательных улыбок и комплиментов дамам, но, впрочем, особенно таковыми не увлекался: раскрошив пряник, сразу же брался за кнут, подчеркнуто суровея лицом и переходя на привычные начальственные интонации. Это был его основной приемчик, и манипулировал он им с отточенным мастерством.

«Сегодня чуть-чуть переигрывает, — думал генерал, прихлебывая ароматный остывший чай. — Впрочем, публика скушает и наглый фарс… Плебеи!» — Он с отвращением покривился, услышав дружный подобострастный смешок журналистов на грубоватую остроту властителя, снизошедшего до привнесения в беседу неформального юморка.

Хозяин не звонил ему уже пару недель, чем генерал был немало обеспокоен.

Зато руководитель спецслужбы Хозяина позвонить не преминул, поинтересовавшись, где находится полковник Одинцов.