Канатоходцы

- Получите весь набор, о вас уже позаботились. Только заполните и подпишите обязательство вернуть все при отбытии назад. - Он подбросил пистолет в руке, ему, видимо, не хотелось уходить. - Пистолет гиперзвуковой на двести молний. Заряжать не нужно, наводка автоматическая. При попадании, если вы предварительно переключите вот этот рычажок на панельке, трансформированный луч не убивает, а только выводит из строя на несколько часов без членовредительства. У меня такой же. - Еще шире улыбнувшись, он сунул руку под мышку.

- Все это мне знакомо, - зевнул я. - У меня сухость во рту после спячки в космосе. Есть чем горло промочить?

Сержант бросился к панели вполне уже современного бара, поколдовал стрелкой на шкале и принес бутылку с блюдечком на подносе. В блюдце чернели сморщенные горошинки.

- Чилит, - сказал Лири, - местный земляной орех, поджаренный между прочим. Жуем между выпивками.

Я пожевал. Приемлемо. Выпил. Тоже приемлемо. Спросил у сержанта:

- Значит, въездных ждут здесь? А выездных?

- Выездные редко кому дают. Чаще совсем не дают. На родной Планете возвращение не жалуют - перенаселенность. Приехал работать - работай!

- Где?

- Есть назначение - где положено. Нет - отправляем в «Синау» или Лоусон.

- «Синау» - это понятно. Медные рудники, - сказал я. - А Лоусон?

Полицейского словно подменили. Он даже не пробормотал, а промычал сквозь ореховую жвачку:

- Не понимаю.

- Ты назвал только что «Синау» и Лоусон.

- Вы ослышались. Я назвал «Разработки Синау».

- А Лоусон?

- Не знаю, что вы имеете в виду.

Проболтался, шельма! Обронил карту и теперь отчаянно тянет ее назад. Я мысленно плюнул и кивнул на дверь. Его как водой смыло!

Лоусон! Когда-то это был и вправду «золотой ад». Почему вдруг на карте Второй Планеты повторилось имя достопочтенного ныне города, где давно уже забыли о выстрелах, а золото видят только в зубных коронках и украшениях? Может быть, старожилы СВК - два открыли новый золотоносный район? Бруски, выпавшие из электрокара на стратегическом шоссе Южного Мегалополиса, тоже матово блестели, как золотые. Правда, Мак-Брайт не без основания отрицал их золотоносное происхождение, но почему же все-таки Лоусон? Сержант не оговорился, а проговорился - он очумел от страха, как зверек в капкане. Дет, Линнет права. И в космопорте можно узнать кое-что существенное, я уже узнал, хотя тайну Лоусона берегут, как ключи от города. Но я найду их, черт побери, где б они ни звенели - в сейфе ли у Факетти или прямо на рудниках.

Черные орешки возбуждали аппетит, мне захотелось есть. Я пошел к той же панели, где несколько минут назад колдовал рыжий парень. Стрелка снабжения шла по кругу, в секторах которого значились блюда и напитки, какие можно было получить немедленно, не спускаясь в ресторан. Тут-то меня и настиг Факетти.

- Неважно, Чабби, - вздохнул он.

- Въездной визы не дают?

- Я бы им весь СВК - два перевернул, если б не дали. Потерпи денек - передадут визу по телексу. Ты в списке есть - все в порядке. Только тобой заинтересовался почему-то сам Крис Уоррен.

- «Тень» никогда не наводит справок попусту.

- Если останешься на Второй, не произноси вслух этой глупой и бессмысленной клички. - Теперь Джин уже злился.

Он замолчал, перебирая пальцами скатерть. А мне было смешно. Я раскусил, что его огорчало. Избалованный и капризный, он боялся потерять игрушку-друга, собутыльника, напарника в лихих кавалерийских набегах на рестораны и бары. В СВК - два не любят праздношатающихся, а я был типичным праздношатающимся, отпускным космиком, баловнем счастья в долгосрочном отпуске, полным хозяином своих часов и минут. Так думал Джин. Его заставили работать, а меня никто и ничем заставить не мог. Я мог сказать: «Плевать я хотел! Что-то не нравится мне сидеть в тухлой гостинице в пустыне под куполом и жевать вонючие орешки». Только одного не знал Джин, что именно так я никогда не скажу, а согнусь в три погибели, если нужно, чтобы получить заветную визу, и буду гнуться так перед любыми уорренами и факетти, чтобы хоть доползти до засекреченного города с именем Лоусон. Бедный-бедный, наивный Джин!

- Тебе дадут бессрочную визу, - сказал он.

- Ценю.

- Но в один прекрасный день спросят, что ты собираешься делать дальше.

- Поглядим. Может, мне и не захочется с тобой расставаться.

Джин вскочил, протягивая бокал.

- За что пьете? - спросила Жаклин у двери. Она вошла без стука.

- За прекрасную, прекрасную, прекрасную Вторую Планету, - сказал я.

- Тебя ждут в баре, Джин, - деловито произнесла Жаклин, подойдя. - «Песчанка» уже стыкуется.

«Песчанка» - песчаный корабль, сообразил я и с трудом сдержал вздох: на этом корабле для меня не было места.

- Мы пришлем за тобой специальный, - понял меня Джин. - И с жильем порядок: я законтрактовал целый этаж в отеле.

- Иди, иди, - подтолкнула его Жаклин, - я догоню. Мне еще надо проститься с Чабби.

Мы остались одни.

- Повезло с визой? - усмехнулась она.

- Вопреки вашим стараниям, мадам.

- Неужели вы думаете, что я летела на Вторую только из удовольствия увидеть, как вы останетесь с носом? Смешно и наивно. Вы плохой психолог.