Кандидат

Мысленно выдохнув о том, что это сорняк не с её огорода и не получив камней в свой адрес, участница стратостата на всякий пожарный нащупала в дорожной сумке классный журнал. Что поделать, ей даже по истечении восемнадцати лет никто не предвещал самостоятельной жизни: более того, ей нравилось делить кров и пищу со своими родителями, а потому она не торопилась взрослеть. Лишь основные обязанности старосты первого курса предоставили ей не только условное подобие власти, но и безграничное общение с доброй сотней человек, которые вряд ли собрались где-то ещё в иных осбстоятельствах.

Помимо непосредственных организованных поздравлений студентов со всеми праздниками можно было с лихвой включить фантазию, устраивая мозговые штурмы по поводу разработки студенческой жизни, общения с главами студсовета, налаживании связей факультета с другими ответственными организациями. Именно так, бурной жизнью кипел факультет, хотя во время сессии его роль сводилась лишь к включению регулярно срабатывающих звонков да открытию отдельных аудиторий. О последующем внедрении выпускников на кафедры речь пока не шла — существовала вполне справедливая система обучения, то бишь отсева, где высший орган исполнительной власти факультета решал судьбу нерадивых учеников. Хотя точка отсчёта у всех одна.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ

Зачётная книжка не становилась более тонкой, хотя экзаменационная сессия только-только началась. Юра пришёл на факультет сильно заранее, поскольку время подготовки без учёта бонусного балла никто не отменял. Войдя внутрь, ему не составило особого труда наткнуться на суетливого спеющего мужчину с глазами навыкате.

Столкнувшись с ним на выходе из гардеробной, Юре пришлось ничтоже смутившись встретиться с убегающим взглядом. В глазах уходящего можно было прочесть немой испуг.

— Чтоб ты не сдал. — крикнул в сердцах рассеянный увольняющийся и стремглав побежал из здания наутёк. Юре ничего не осталось кроме того, чтобы положить заветный номерок. Поскольку речь шла о первом курсе, уверенности в сдаче было уже достаточно, хотя цифры могли сложиться в успешную лотерейную комбинацию. До экзамена оставалось немногим больше двадцати минут. Надо было подниматься на верхний этаж, правда общаться в эти минуты ни с кем, кроме Юли — которой пришла предупредительная эсэмэска — не очень-то и хотелось.

Войдя в коридор, тот обнаружил дверь ещё запертой: немудрено, ведь ключ от студенческой аудитории находился у преподавателя. Сергей Дмитриевич не преминул задержаться с делом пейсом наперевес, бурое пальто поверх рабочего костюма элегантно дополняло его образ. Пара оборотов замочной скважины — и дверь легко поддалась усилиям. Не скроем, что по этикету, неформально существующему внутри всех учебных заведений, студент и преподаватель увиделись, тепло поздоровались и поспешили перекинуться парой слов.

Войдя внутрь аудитории, Сергей Дмитриевич поставил чемодан на крепкий деревянный стол и, раскрыв его, достал через образовавшуюся расщелину кипу листков розовато-древесного оттенка. Юре было невдомёк, почему листы не белоснежные — возможно этот запас хранился целиком и полностью на кафедре. Тем интереснее было готовиться к сдаче — благо, тонко нарезанные полоски билетов уже выстроились перед сдающим. За время обустройства в аудиторию вошёл ещё один тревожный первокурсник и сухо поздоровался. В десять часов утра экзамен начался, для первой очереди межкафедрального предмета билеты были уже розданы. Юра взял ручку и пронумеровал имеющиеся чистые листки номерами "один" и "два".

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

— Вы уже готовы отвечать? — строго спросил Сергей Дмитриевич, глядя в упор прямо на Юрия. Второй студент сидел где-то поодаль и от волнения водил своей наклёвывающейся бородой из стороны в сторону. Прошло уже около получаса подготовки, а потому у всех присутствующих в аудитории имелся в планах пункт освободиться пораньше. Юрий не стал тянуть — в конце концов, общение с мудрым преподавателем — не самое страшное испытание, тем более в камерной обстановке. Попытка — не пытка.

— Имейте в виду, — мягко продолжил экзаменатор. — Я очень не люблю, когда меня пытаются обмануть.

Ни одному из студентов дополнительная помощь не понадобилась, поэтому Юра отложил свои наброски и привстал со своего места, чтобы подойти к заветному стулу.

— Я готов, Сергей Дмитриевич.

— Что же, садитесь.

Приземлившись, Юра достал узкую бумажную полоску билета. Ну же…

— Билет номер пять.

Сергей Дмитриевич рассеянно-мечтательно глянул поверх очков и бросил второй взгляд на черновики отвечающего.

— Давайте первый вопрос.

— Специфика оппозиционных сил в российских политических движениях.

— Замечательный вопрос, — вновь последовала мечтательная улыбка. — Как раз для юных протестантов.

Немудрено, что мудрому преподавателю пришлось вернуться к черновикам Юрия ещё до принятия решения об окончательной оценке: уж больно интересно было узнать, скольких действующих оппозиционеров вспомнит первокурсник.

— Я начну? — спросил Юра, который всё это время собирался с мыслями.

— Начинайте.