Кандзявые эссе

В имени 龍之介 мы имеем дело с тремя иероглифами, каждый из которых представлен своей либо уходящей, либо уже ставшей достоянием истории стороной. Кандзи 龍 упоминался уже в 13-ом эссе как устаревшая форма иероглифа 竜 (РЮ:_тацу) - дракон. Иероглиф 之 по своей значимости тоже представляет собой уходящее поколение кандзи[594], и его основное значение сегодня - местоимение «это»[595], а также обозначение показателя родительного падежа «но», но только в так называемых китаизмах (заимствованных из Китая устойчивых выражениях, фразах, пословицах, буддийских изречениях и так далее). Всё дело в том, что в былые времена в Китае на этот иероглиф также возлагалось обозначать родительный падеж, хотя сегодня он для этого уже используется редко[596].

[之 - Показатель родительного падежа в китаизмах СИ_но 4 (ノ (4) «но»)]

Если учесть, что у кандзи 介 есть одно почти забытое чтение (сукэ), когда-то используемое для образования названий должностей, то можно предположить, что все эти три изрядно подустаревших иероглифа (龍, 之, 介), образующих имя писателя, обозначают некоторое лицо, имеющее непосредственное отношение к дракону, на чём в литературе об Агутагава Рюноске в основном и строится объяснение происхождения его имени, небезосновательно связывая иероглиф 龍 с датой рождения писателя, появившегося на свет в год Дракона. Нас тоже могло бы удовлетворить такое объяснение, если бы мы не знали ещё об одной особенности иероглифа 介. Всё дело в том, что в Китае 介 - это латы, кольчуга, что позволяет нам сделать возможный перевод имени 龍之介 как, например, «чешуя дракона».

Наверняка в этом словосочетании кроется какой-то глубокий исторический или мифологический смысл, но у автора эссе, к сожалению, не хватило ни времени, ни знании, ни образованности, ни образования, чтобы до него «докопаться».

16.4. ВОЗВРАЩЕНИЕ К НАЧАЛУ

И вот, разобрав и отбросив в сторону всякий «сор» и «мусор», мы снова возвращаемся к тому, ради чего затеяли весь сегодняшний 話 (ханаси), а именно к кандзи 世 (мир, свет, общество), который нам крайне необходим в качестве недостающего компонента для понимания и запоминания другого, более сложного кандзи.

[葉 - Листья, листва, хвоя Ё:_ха 12 (⺾ (140) трава)]

Листва или хвоя[597] 葉 - это та же самая трава ⺾, только принадлежащая миру 世 деревьев 木.

枯葉 (карэха) - сухая листва.

子葉 (сиё:) - семядоля (первый листочек зародыша семенных растений).

枝葉 (сиё:, эдаха) - ветки и листья.

枝葉の (сиё: но ...) - несущественный.

葉を出す (ха о дасу) - распуститься, зазеленеть.

葉のない (ха но най...) - безлиственный.

葉のない木枝に烏が止まっています (ха но най киэда ни карасу га томаттэимас) - На голой (на которой нет листьев) ветке сидит ворона.

葉のない木枝 - вот та голая ветка, на которой должен был сидеть ворон из знаменитого хайку Мацуо Басё, если бы мы, доверившись поэтической трактовке переводчика, попробовали сделать обратный перевод хайку с русского языка на японский. А ворон, вернее, ворона по задумке автора сидела всё-таки на сухой ветке (枯枝).

Иероглиф 葉 (лист) вновь заставляет обратиться к недалёкому японскому прошлому. Нынешняя система названий месяцев (число + месяц), сложилась сравнительно недавно, одновременно с отменой в Японии лунного (восточного) календаря и переходом к солнечному (григорианскому) календарю[598]. До этого знаменательного события названия месяцев в Японии строились по исключительно японской системе, согласно которой август, например, назывался не 八月 (хатигацу)[599], а 葉月 (хадзуки) - месяц листьев.

Япония не была бы Японией, если бы когда-то в ней не обитали самураи. Человеческая глупость, усиленная волной пустопорожней романтики, снова и снова заставляет отряды восторженных любителей чего-нибудь эдакого «японского» обращать свои взоры к самурайскому прошлому Японии. Лучшим лекарством, отрезвляющим от этой не совсем здоровой забавы, может послужить чтение оригинальных источников о предмете такого рода мечтаний, и если любовь к самураям и гейшам приведёт кого-нибудь к желанию выучить японский язык, чтобы с помощью его разобраться со своим заблудшим «я», то «ура!» самураям и да здравствуют гейши.

Ho что же почитать такого фундаментального о самураях? Можно начать со знакомства с каким-нибудь основополагающим трактатом, в котором освещены принципы 武士道 (бусидо:) - самурайской морали, ярчайшим и, возможно, самым главным письменным воплощением которого является «самурайский устав всех времён и народов», называемый 葉隠れ (хагакурэ) - Сокрытое в листве[600].

Ни содержание данного труда, ни его философско-историческая подоплёка, ни национальный японский колорит для Кандзявых эссе не представляет какого-либо интереса, чего нельзя сказать о названии этого труда, полный вариант которого звучал когда-то как «Собрание изречений мастера Хагакурэ».