Каникула <Дело о тайном обществе>

– Таким образом, Луис Ригаль является прямым потомком рыцаря-тамплиера, герб которого беспардонно присвоил себе ваш орден. Но это всё мелочи. Главное то, что там же, в Сарагосе, десять лет назад началась череда преступлений против служителей Господа нашего.

– Мы тут ни при чем, – заявил Командор.

– Да, мы знаем. Хотя лично я, представьте, долгое время подозревал в этих преступлениях именно вас.

– Я истый католик, – с возмущением воскликнул ла Фуэнте.

Падре покачал головой:

– Сомневаюсь. Но на слуг Церкви руку вы действительно не поднимали. Зато сеньор Ригаль всякий раз оказывался совсем рядом от того места, где происходили подобные злодеяния.

Между тем полицейские по знаку инспектора Рохаса взяли под стражу всех кроме Вероники и Глеба.

– История шевалье де Безье не оставила моей семье иного выбора кроме вендетты, – все так же тихо сказал Ригаль. Затем он обратился к Командору: – Что касается ордена, то не скрою, мне льстило, что вас и ваших Братьев вдохновил образ моего предка, но перед нами стояли разные задачи. В отличие от меня вы почитали Церковь, ту самую Церковь, что некогда так подло убила своего верного солдата – шевалье де Безье. Церковь, построенную на беззаконии и лжи…

Град мелких камней, просыпавшихся откуда-то сверху, прервал гневную тираду Ригаля. Затем раздался треск, и осевший кусок стены мгновенно завалил брешь, пробитую людьми Рохаса.

Вероника вскрикнула от ужаса. Своды пещеры задрожали. Сверху снова посыпались камни. На этот раз они были отнюдь не мелкими. Первым поняв, что происходит, Глеб сгреб Веронику в охапку и прижался вместе с ней вплотную к стене. Бальбоа, тоже сообразивший, что к чему, закричал, пытаясь перекрыть грохот камнепада:

– Бегите к дверям!

В ту же секунду огромный кусок породы попал точно в голову одного из русских подручных Маршала. Тот замертво упал на землю. Тогда второй, позабыв об опасности, сел на корточки и, склонившись над телом, завыл, словно собака над умершим хозяином. Этот жуткий вой был очень скоро оборван очередной каменной глыбой.

Задержанные вместе с полицейскими во главе с Рохасом и Бальбоа пробрались к выходу.

– Дверь заперта! – крикнул кто-то в полном отчаянии.

Стены снова задрожали. Внезапно в полуметре от Глеба и Вероники возник Луис.

– Возьмите и уходите! – крикнул он и бросил Глебу связку ключей.

Вероника всхлипнула:

– А ты?

– Так будет лучше для всех.

С этими словами Луис преспокойно уселся на край сундука, чудом не тронутого камнями, и с задумчивым видом запустил обе руки в груду драгоценностей.

Камнепад возобновился с новой силой, и Глеб, решив не искушать судьбу, силой поволок Веронику к выходу. Не сразу найдя нужный ключ, он все же открыл дверь и сделал шаг в сторону, пропуская вперед стражей порядка и арестованных.

Воспользовавшись всеобщим замешательством, Командор вырвался из рук полицейского и, несмотря на грозящую опасность, вернулся в пещеру. Преследовать его никто не решился.

Устроившись на противоположном от Ригаля конце сундука, Командор тоже погрузил руки в россыпь изумрудов.

– Ты что, сумасшедший? – спросил Ригаль, даже не удостоив де ла Фуэнте взглядом.

– Не больше, чем ты.

Это были последние слова Командора ордена Собачьей Звезды. Огромный валун раздробил ему нижние конечности.

Корчась в агонии, Командор вдруг вспомнил свое детское видение и отчетливо понял, что оно было пророческим – именно таким он тогда и увидел себя в детстве сквозь загадочную брешь, пробитую во времени то ли силой воображения, то ли волею Всевышнего. В последний миг своего земного бытия, забыв о страшной боли, Командор, изо всех сил напрягая ослабевшее зрение, пытался разглядеть сквозь туннель во времени мальчонку семидесятилетней давности, такого наивного и такого невинного пред Богом и людьми. Он так и испустил дух – тщетно высматривая в темноте другого себя.

Следующий большой камень раскрошил позвоночник Ригаля. Лежа на спине, Луис в свете чудом уцелевшего фонаря последний раз окинул помутневшим взглядом очертания пятиконечной звезды, высеченной на стене.

– ¡Estrella perra![47] – прохрипел он, с горечью переиначив название злополучного светила, за мгновение до того, как тысячетонная громада потолка окончательно рухнула вниз.

Глава 35 Придет день, и они будут повсюду

После пережитого стресса Вероника спешно уехала в Мадрид. Оставшись в одиночестве, Глеб позвонил Бальбоа и пригласил его на прощальную прогулку.

Все еще под впечатлением от произошедших событий, они не спеша брели по улицам Толедо, вдыхая запах выжженных солнцем парусиновых навесов и расплавленного жарой асфальта.