Каникулы

Последнее слово было произнесено со знакомой уже мне по недавнему разговору с палубным матросом недвусмысленной интонацией, которая непроизвольно заставляет верить во что угодно вопреки очевидному.

Мы вернулись в каюту, я расположился на ставшем уже моим уютном диванчике, а брат отправился на вахту исполнять свои прямые служебные обязанности.

Разбужен я был братом в полдень с доставившим мне несказанное удовольствие приглашением пройти в кают-компанию – отобедать.

До чего ж чудесно я пристроился! Не успел проснуться, а тебя уже кормят, да ещё как! Как в ресторане. Не то что в общаге – проснёшься и думаешь: где бы у кого на халяву чаем с куском хлеба разжиться. Вот житуха! Устроились же люди!

– Да, кстати, капитан просил напомнить, что пора бы красочки, что тебе куплены, отработать, – сказал брат. – Надо пейзажик в кают-компании подправить. А то краски неизвестно на что изводишь, а обещанное не делаешь.

Действительно, я в эйфории от свалившегося на меня великолепного богатства в виде кистей, красок и прочего совсем уже забыл о своём обещании дорисовать на упомянутом пейзаже парусный кораблик.

После, как обычно, великолепного обеда мне было дозволено снять с переборки в кают-компании вообще-то довольно неплохо написанный морской пейзаж и унести его в каюту брата для дальнейших с ним манипуляций.

Я уточнил, какой вид парусника капитану хотелось бы видеть на картине.

– Ну, ты же художник, – сказал капитан. – Сам решай. Главное, чтобы было поромантичней.

«Да… – подумал я. – Какое мне доверие, а я даже толком и не знаю ничего о парусных кораблях. Нарисую какую-нибудь какашку – весь экипаж смеяться будет. Брата опозорю. Спросить надо у Женьки. Он всё-таки в мореходке учится – морем с детства бредит. Наверняка парусниками интересовался…»

Дождавшись вечера, когда заканчивается дневная вахта, я направился в каюту моего приятеля.

Женька, уже переодевшись в какие-то короткие детские штаны и футболку с нарисованной на груди смешной уткой, лежал на своей койке, рассматривая большую яркую книгу.

– Привет! – сказал я. – А что за фиговина нарисована у тебя на пузе? Где ты такую зацепил?

– Это… ещё в Сингапуре возле порта барахолка была. Вот, у каких-то китайцев и купил.

– А что это за утка такая?

– Да хрен её знает! Вроде из какого-то американского мультика. Видишь – на английском написано: «Дональд Дак».

Из американских мультфильмов мне пришлось видеть только послевоенный трофей из Германии – «Белоснежка и семь гномов». На тот период это был, наверное, единственный американский мультик, доступный советским зрителям.

– Да, Женька! Если ты дома в этой футболке, да ещё и в трусах появишься где-нибудь на улице – тебя точно милиция или дружинники загребут за непристойный вид и пропаганду западного образа жизни.

– Ну, во-первых, это и не трусы вовсе, а такие вроде как короткие брюки – шорты называются. Видишь – даже карманы есть. Для тропического рейса очень подходящая штука. А дома по улице, конечно, я так ходить не буду. Чего гусей дразнить? Ещё из мореходки выгонят!

– А что за книжку ты смотришь?

– Это альбом про подводные лодки. Тоже в Сингапуре купил. Дорогущий, зараза! Всю свою валюту потратил.

– Зачем же ты такие дорогие книжки покупаешь на последние деньги?

– Да что деньги? Деньги – вода. Нам всё равно валюты много не дают. Мужики и ту в портах пропивают. А я альбомы про корабли коллекционирую. Хобби у меня такое.

– Слушай, Жень. А может, у тебя и про парусники чего-нибудь есть?

– Конечно, есть. Парусники – моя любимая тема. Вот – ещё в прошлую практику в Японии купил.

И Женька, нагнувшись, откуда-то из-под койки достал очень красивую, в яркой твёрдой обложке книгу с великолепным старинным парусником с крестами на парусах.

Изображение парусника дополняли красные японские иероглифы.

– Это что за корабль? Вот красота-то!

– Это корабль времён Колумба. На таких испанцы переплывали Атлантику до Америки. А чёй-то ты парусниками заинтересовался?

– Да тут, понимаешь, капитан попросил на картине в кают-компании парусник подрисовать. Даже краски мне для этого купил. А я о парусниках ничего не знаю, не хотелось бы в глазах всего экипажа обкакаться.

– Ну, дело святое. Давай что-нибудь подберём из этого альбомчика. Кстати, а знаешь, что я бы тебе посоветовал – английский чайный клипер. Это самые последние и быстроходные из всех парусников в мире. И они, на мой взгляд, наиболее красивые. И самый известный из них этот – «Катти Сарк».

И Женька открыл разворот в конце своего альбома.

Действительно, корабль был великолепен. Трёхмачтовый длинный и стремительный красавец, с целым облаком белоснежных парусов рассекающий бирюзово-зеленоватую, прозрачную на ярком солнце волну.

– Жень, а что это за название – чайный клипер? Почему чайный?

– На нём в Англию из Китая торговые компании чай возили. А при долгих перевозках по морю чай от влаги портился, и от скорости перевозки зависело его качество и, соответственно, цена.

– А что за название – «Катти Сарк»? Что оно означает?