Каникулы с дядюшкой Рафаэлем

— Нет? Если с толком ходить, всегда кое-что найдётся, — повторяет он уже наверное в третий раз.

И вдруг он, вскрикнув словно ужаленный, подскакивает ко мне, нагибается и прямо у меня из-под ног выхватывает белый гриб.

— Ты, кажись, ослеп!

— Что?

— Иди-ка ты теперь куда-нибудь отсюда подальше!

— Почему?

— Теперь ты, парень, здесь мне не нужен… Оставь его! — закричал он, когда я тут же заметил ещё один белый гриб.

Я выпрямился, обчищая гриб. Дядюшка Елеменский мигом очутился около меня.

— Отдай! — приказал он и протянул ко мне руку.

Я глаза вытаращил.

— Отдай же! Не понимаешь? А тот гриб кто нашёл? Ты или я? Уж очень ты ловок — дружка из-под носа выхватить! Ты вообще-то знаешь, что такое дружок у грибов?

— Что же?

— Ну знаешь, я не виноват, что у тебя понятия никакого нет о таких важных вещах. Грибник найдёт какой-нибудь гриб, и все остальные, что поблизости растут, принадлежат тому, кто нашёл первый. Грибы, что в одном месте растут, вроде бы как одна семья. Все они братья или друзья. Друзья! Так ведь и говорится: грибную семейку в один кузовок кладут.

Он выхватил у меня белый гриб и сунул его в свой рюкзак.

— А теперь чеши отсюда! — приказал он мне, показывая на дорогу.

Я ни с места, в себя никак прийти не могу.

— Не слышишь, что ль?

Я ушёл в конце концов. Хоть и злился я, но и весело было мне. Всё-таки мне повезло. Пока я добрался до дороги, ещё четыре больших гриба мне попалось. Все четыре росли на одном месте. Ну, а что, если и пятый там же ещё остался? Дядюшка Елеменский пойдёт за мной и, может, найдёт его. Гм… А грибную семейку, мол, в один кузовок кладут!

ВСТРЕЧА С ДЯДЮШКОЙ РАФАЭЛЕМ

Когда я вышел из лесу, первым делом встретился мне дядюшка Томашович. Тот самый, что в духовом оркестре на корнете играет. Дядюшка Томашович играет первый голос, дядюшка Белай — второй. Оба они люди хорошие, и оба, с тех пор как начал я учиться на геликоне играть, со мной подружились. Иной раз остановят меня на улице, а ребята глаза таращат: о чём это я со взрослыми говорю?

— Сколько диезов в c-dur? — всякий раз пристаёт ко мне дядюшка Рафаэль.

— У c-dur нет диезов.

— У c-dur нет диезов? — глядя на меня, щурится дядюшка Рафаэль. При этих словах он как-то так чудно горбится, и все ребята, которые это видят, покатываются со смеху.

— У c-dur ничего нет.

— В самую точку попал! — восклицает дядюшка Рафаэль. После этого он расправляет плечи и накидывается на мальчишек: — Вы-то чему смеётесь?

— А мы не смеёмся.

— Ну и сыпьте отсюда!

Он топает ногой, и им приходится отступить.

Сейчас он на моё приветствие ответил и тут же меня проверять принялся.

— На какой счёт вальс играют? — спросил он.

— Вальс играют на счёт три.

— На какой счёт польку играют? — продолжает он свой допрос.

— Польку на два.

— А марш?

— Тоже на два.

— Вижу, ты вперёд подвигаешься, — похвалил он меня. — В мою книжку заглядывал?

— Заглядывал.

— Хорошая книжка… По ней мальчуган вроде тебя многому научиться может. Не врёшь, в самом деле заглядывал?

— В самом деле…

Он улыбнулся мне и дальше было пошёл, но вдруг вспомнил о чём-то.

— Послушай-ка! А тебе не хочется подработать? — спросил он.

— Подработать? А где?

Сперва я подумал, что, видно, он по грибы собрался, а сейчас, когда меня встретил, передумал и предпочитает у меня грибы купить.

— По-моему, подработать ты был бы не прочь.

— Подработать? А где?

— Вместе со мной.

— С вами?

— Ну да.

— Но ведь вы коров пасёте?

— Да, коров пасу. Ну так что? Плохая разве работа пастухом быть?

— Работа ничего.

— Тебе, кажись, не больно по вкусу такое дело. Ты доктор, что ли?

— Не-ет.

— Я о тебе подумал вот почему. Знаешь, сколько у меня коров в стаде? Сто двадцать!

— Как много!

— И по-моему, тоже много. Сто двадцать коров, да ещё тёлок около семидесяти.

— Как много! — повторил я.

— Я ещё бычков не помянул.

— А сколько же бычков вы пасёте? — спросил я, желая показать, что я и взаправду работой его заинтересовался.

— Это уж дело моё. Я потому и спросил, не хочешь ли ты подработать.

— Заработать-то я бы хотел…

— Гм… А тебе коров пасти не хочется?

— Коров? Гм… — тоже в свою очередь хмыкнул я. — Вы их один пасёте?

— Здесь вон, на Грефтах, пасу. Ежели знать хочешь, тут получше всякого курорта будет. Заманивать тебя я не хочу. Мать твою я уже спрашивал, а она сказала, чтоб я с тобой потолковал.

— Мама? Когда же вы с ней говорили?

— Раз я что говорю, значит, так оно и есть. Здесь я пасу. Мне какого-нибудь помощника всё обещают дать, да что-то никого не пришлют. Стар я стал, и нет у меня в ногах прежней прыти. Я кричу, а корова не стоит. Я еле-еле встану, а угнаться мне за ней уж не под силу.

— Я у председателя спрошу.

— Чего ж тут спрашивать? Помощника мне давно обещают и всё никак не пришлют.

— А у вас корнет при себе есть? — спросил я ещё.

— Понятно, есть. Разве здесь, в лесу, без корнета обойдёшься?

Я снова хмыкнул.

— Когда придёшь-то?

— Как скажете, так и приду.

— Завтра с утра? Идёт?

Я кивнул.

КАНИКУЛЫ С ДЯДЮШКОЙ РАФАЭЛЕМ