Каникулы в эдеме

Над входом в терем висел полотняный штандарт, белую ткань покрывала узорчатая вязь строк. Там были начертаны имена старейшин и воевод. Отцы основатели поселения – Рэм Гордый и Лемм Одноглазый заложили Вервь в день и час возрождения Руяна. С того дня минуло сто сорок шесть високосных зим, – таково мнения астрологов. Летописцы неукоснительно заносили в список имена всех правителей Сестринского Хряща. Будет ли там и его имя? По спине пробежал холодок. Велигор одернул рубаху, положил ладонь на рукоять кинжала. Лезвие ковали по его личному заказу, клинок был в меру тяжелым, налитый к острию. Дол глубокий, ровный, чтобы кровь жертвы свободно вытекала наружу. Пяту венчала оскалившаяся голова волка.

Скоро полдень. Солнце тепла не дарило. Чрезмерно холодная осень в нынешнем году!

Донесся детский смех, свист, восторженные крики. По дороге вели этерийца. Руки были накрепко связаны за спиной, стражник целился копьем в голову горбуна. Этериец был обнажен до пояса, пестрые узоры татуировки покрывали могучий торс, золотого оттенка глаза бессмысленно смотрели в пустоту. Он покорно шел навстречу своей участи, зная, что ждет его дальше. Долгие истязания и мучительная смерть. Окончательную судьбу пленника решат ведуны, а они последнее время были настроены кровожадно. Снисхождения ждать не приходится. Многие бедняги после пыток и клеймения ударялись в бега. Их участи не позавидуешь. Лес изобиловал опасностями. Мозглы, ящеры, медведи. Немногим удавалось добраться до побережья. И там не безопасно. В пещерах обитали оборотни, нелюди. Почему этериец, вся провинность которого была заключена в ином цвете глаз, горбе и шести пальцев на руках не предпринял попыток к бегству?

– Будь внимателен, старейшина! – пискнул Ингер. – Этот бродяга может оказаться тебе полезен.

– Дряхлая польза от ничтожного этерийца! – воскликнул Велигор, скорее повинуясь традиции, нежели веря в то, что он говорит.

– Иногда тот, от кого ты ничего путного не ждешь, способен изменить ход истории! – пропищал Ингер.

Старейшина остановил процессию.

– Вера и верность! – салютовал стражник.

– Где его взяли?

– Подле южной стороны поселения. Я – Радгар сын Хвоста из рода Енотов! Я учуял движение в кустах, немедля поведал кормчему, родное сердце! – хвастливо сказал воин.

– Получишь награду, Радгар!

– Вера и верность! – заорал стражник, вне себя от восторга.

Велигор обратился к пленнику.

– Твое имя, этериец!

– Мешок… – этериец ответил хмуро, не поднимая окровавленного лица. – Такое мое имя, – Мешок…

Мальчишки радостно рассмеялись. В пленника полетели камешки, огрызки овощей.

– Безродный! Безродный!

В понимании мальчишек, субъект, лишенный связи с родичами, не заслуживал право жить.

– Тихо! – прикрикнул стражник.

– Ты чистокровный? – продолжил допрос Велигор.

– Чистокровный…

– Чистокровные этерийцы достойны унижения, побоев, но не смерти! – он обернулся к стражникам.

– Точно! – радостно кивнул Радгар. – Этот рыскал подле ворот, как шкодливый лис, кость ему в горло!

– В былые времена им обривали голову, и отпускали прочь, – пробормотал старейшина. – Теперь все жаждут крови! Что ты искал возле ворот, Мешок? Ты рыскал для степняков?

– Н–нет… Я боюсь мункатов.

– А нас ты не боишься?

– И вас боюсь, – этериец шмыгнул носом. – И оборотней боюсь, и нелюдей тоже. Степняки пашут землю. Используют нас как мулов.

Мальчишки смеялись, пущенный меткой рукой камень угодил пленнику в плечо.

– Осадить! – крикнул Велигор. – Что ты делал у ворот?

– Собирал грибы…

– Собирал грибы? – старейшина удивленно поднял бровь.

– Собирал грибы, – подтвердил Мешок. – Осенью в лесу холодно, грибницы померзли. От ворот идет тепло.

– У южной стороны много грибов! – подтвердил стражник.

– Почему его взяли?

Радгар стал топтаться на месте, как ужаленный оводом мул.

– Мы почуяли, он – доносчик! Он пытался убежать. Насилу связали, здоровый леший, родное сердце! Кормчий велел отдать кату, вот он и поведает честный бродяга или же плут…

Велигор подавил вспышку ярости.

– Если я тебя отдам кату, ты расскажешь, что являешься доносчиком? Или оборотнем?!– вкрадчиво спросил он.

Парень теребил ворот своей рубахи. Румяное лицо покрылось алыми пятнами.

– Поведаешь! – усмехнулся старейшина. – Любой поведает! Каты умеют развязывать языки. Наказ верховного старейшины! Отпустить бродягу. Выгоните его зав ворота, пусть мозглы наедятся всласть!

Стражники растерянно переглянулись, улыбка сползла с лиц.

– Не понятен приказ?! – повысил голос старейшина. – Вашу награду я не отменяю.

– Вера и верность!

Разочарованные мальчишки утратили интерес к пленнику, затеяли игру. Кидали камешки. Тот, чей камешек улетал дальше остальных, имел право плюнуть в лицо проигравшему.

Этериец неожиданно опустился на колени, и поцеловал пыльную землю.

– Лобзаю следы твоих ног, добрый человек! – в золотых глазах сверкнули слезы.

Радгар презрительно ухмыльнулся, надеясь на ответную улыбку со стороны верховного старейшины, но ее не последовало.

– Как ты меня назвал?!

– Добрый человек…

– Откуда знаешь такие слова, Мешок?