Каникулы Верони

Тимофей туго завязал верёвку между яблоней и спинкой стульчика, перекинул покрывало так, чтобы его хватило на стул, ветки дерева и немного на верёвку. А затем он воткнул еще и палку, которую никак не могла установить Верони. К ней тоже пропустил верёвку, и покрывало оказалось сверху. Получилась настоящая крыша.

— Ого, — восхитилась Верони.

А после девочка расстелила другое покрывало на землю, как раз под крышей. Фету тоже хотелось участвовать, и он вновь куда-то сбежал, а вернулся с сетчатой занавеской, которую ребята повесили с другой стороны, между палкой и деревом.

Тимоша оглянулся на Фета и сказал:

— Да-а-а, это не кот, а какой-то тайный строитель, учитель, смешитель. Только у тебя, Верони, может быть такой волшебный кот.

Фет торжественно мяукнул. Верони взяла своего любимца на ручки и потерлась носом о нос кота. Вдруг уши Фета заискрились радужками, и эти радужки поплыли по воздуху прямо к построенному шалашу. Тут же шалаш наполнился волшебным светом, и появился большой экран, как в кинотеатре, на котором была надпись: «За дружную работу, помощь друг другу идеями и делом, для вас в подарок начинаются мультики».

Верони, Тимофей и Фет уселись на покрывало и стали смотреть мелькающие увлекательные картинки. А когда просмотр закончился, то послышался голос бабушки:

— Верони, где ты? Несу землянику и свежие булочки. Тетя Тая заходила. Сама напекла и принесла угостить.

Дети засмеялись. Мечты исполняются даже лучше, чем можно себе представить.

— Ба, какая красота! Угощайтесь, — бабушка увидела шалаш и поставила на стульчик перетёртую землянику, свежие булочки и молоко. Фет расположился почти наискосок покрывала. Тимофей сел поближе к дереву. Верони — рядом с Фетом.

Полдник получился ароматным и питательным. Всем было тепло от совместного занятия по устройству места для отдыха. Каждый внес вклад в строительство, в итоге получился настоящий летний дом. Верони думала о том, что вместе с Тимофеем и Фетом они стали сплоченной командой. Когда она ехала на каникулы к бабушке, то не думала, что летом в деревне может быть так весело и что у бабули живет такой волшебный кот, и тем более что у нее появятся новые друзья.

7.

Совсем низко пролетели ласточки. Бабушка, замечая это, обычно говорила: «К дождю». Летний вечер выдался необыкновенно тихим, а жара сбежала в следующий день, зная, что вернется вновь. На лужайке слышался шум шмеля. Он наворачивал круги над огромной полевой ромашкой, взлетая то выше, то ниже. «Может, он просто подпрыгивает от радости? Ромашка ведь такая красивая, — наблюдая за шмелем, прячась в тех же ромашках и подперев руками голову, рассуждала Верони. — Как всё-таки летом интересно. В городе такого не увидишь».

Две косички давно распушились от «фантиковых дел», которыми занималась девочка с самого утра. «Фантиковыми делами» папа называл развлечения, когда доча красовалась у зеркала, перебирая разные цвета бантов и заколок. Она не просто выбирала, а смотрела, какой цвет соответствует настроению. При этом Верони давала свое название каждому цвету. Так, голубая лента была цвета «воздушный шарик». Мама часто пожимала плечами, не понимая, причем здесь шарик. И только однажды попросила рассказать. А Верони — та еще выдумщица — охотно делилась фантазиями.

— Когда несешь в руках воздушный шарик и смотришь вверх, он такой яркий на фоне неба, а оно голубое, а шарик может быть любого цвета, на фоне неба он как планета. Поэтому голубой.

Мама все равно не понимала, но, улыбаясь, добавляла:

— Надо записать.

Что мама хотела записать и куда, Верони не спрашивала. Ей просто нравилась мамина реакция. Еще были банты цвета луны, клубники, мягких зефирок и ягодного компота. А ягодный компот — это совсем не красная, а коричневая лента, которая была так же нелюбима, как и напиток.

Шмель продолжал неугомонно летать над цветком. Казалось, что он выписывает восьмерки, будто это был единственный цветок на поляне. Послышался шум, и шмель спрятался под ромашку. Когда Верони оглянулась, то увидела взъерошенного Фета. Похоже, тот крепко уснул на ветке дерева, и, переворачиваясь, упал в гамак. Фет и гамак качались, будто по разной траектории. Кот пытался делать вид, что так было задумано. Гамак же раскачивался всё сильнее, но не от ветра, а от того, кем хотел казаться Фет. А Фет хотел казаться молодым котом, который прыгает в гамак или еще куда угодно, для того чтобы пошалить. Но никак не потому, что лапы поехали от удовольствия во сне.

Верони засмеялась и сказала:

— Фет, ты не ласточка, и не шмель, а летаешь, — А затем девочка развела в руки в стороны и загудела. Шмель вынырнул из-под цветка и уселся на ромашку. Дымчатый котяра встряхнулся, пытаясь привести себя в порядок. Верони пробежав кружок вокруг гамака, как умелый лётчик, остановилась и произнесла:

— Интересно, а почему коты не летают?

Фет громко вздохнул. Полёт с яблоньки на гамак ему не понравился. Да и в целом он больше прыгать любил. Лежать на солнце и еще есть, конечно. Обязательно вкусно есть, но не летать. Как же объяснить, что не все могут летать, даже если у них есть крылья?