Каникулы влюбленного режима

- Ребят, мы все понимаем, что спать вы не планируете, но творить лютую жесть даже не думайте, – Герман перед началом «королевской ночи» наставляет наших детей. – Методисты тоже не спят, мы с Марьей Николаевной рядом, так что давайте без фигни. Мы же хотим сохранить хорошие отношения?

- Конечно, хотим, – первым за всех отвечает Степан. Сомнительно, конечно, что Степан будет паинькой в свои последние «детские» часы в этом лагере…

- Тогда постарайтесь вести себя как истинные дети юриста и учителя.

Меня веселит эта фраза «истинные дети учителя и юриста», хотя и понимаю, какой смысл вкладывал в это все Герман. Отряд разбредается по комнатам, но не готовится ко сну, а продолжает шуметь. Все вожатые на месте. Сейчас как раз и будет общий сбор в нашей женской комнате, чтобы все были в одном месте и максимально близко к детям. Пацаны заказали пиццу, которой мы отметим завершение смены, и уже разлили по стаканчикам колу.

Радостно и грустно, сложно описать свои переживания, пусть я и будущий учитель русского языка и литературы.

Мы рассаживаемся по двум кроватям, группируясь по парам, как положено напарникам. Шацкий не просто садится рядом, а еще и укладывает руку на мое колено. С одной стороны, все вожатые «сотки» с первого дня видели, что между нами что-то происходит, даже подталкивали нас друг к другу. С другой – я все равно стесняюсь, когда Герман пытается проявлять чувства публично.

Алина до сих пор каждый раз косится на нас. Не пойму, так и не смирилась с тем, что Шацкий выбрал меня, а не ее? При этом с середины смены у нее какие-то свои «терки» с Виталиком, но это сложно назвать начавшимися отношениями. Мы за всю смену так и не разобрались, что это, да они и сами, похоже, разобраться не сумели. Я пару раз видела их весьма жаркие и не очень приличные поцелуи, и не сказать, чтобы в этот момент Алина выглядела как недовольная сторона. Ее точно не заставляли, а целовалась она так, как мне будет просто даже стыдно целовать Германа. Но, думаю, разберутся они уже позже, в городе.

Федя, самый большой шалопай среди вожатых, хотя работал на смене не первый раз, решает стать тамадой нашего импровизированного застолья.

- Ну что, друзья. Завтра вечером мы с вами все уберем, сдадим корпуса, пожмем друг другу руки и разъедемся, – он говорит это, и мне снова становится грустно. – Наша последняя ночь вместе, как ни крути. Я был рад поработать вместе с вами.

- Взаимно, брат, – поддерживает его Виталик.

- А я рад, что батя придумал мне такое перевоспитание, – говорит Герман. – Сам я бы никогда в жизни не додумался взять и поехать в лагерь. Оказывается, это круто.

- Классно, что тебе понравилось, – комментирует Алина, надувая свои кукольные губки. Кажется, она так сильно сроднилась с этой привычкой, что теперь делает это непроизвольно.

- Давайте честно признаемся, это было классно, – вновь «берет микрофон» Федор. – А некоторые даже устроили свою личную жизнь.

Тут он косится в сторону нас с Германом и акцентирует внимание на руке Шацкого, которая так и покоится на моем колене. Алина, хмыкнув, отпивает колы. Интересно, зачем она Виталику? На мой взгляд, он заслуживает девушку, которая будет ценить его, а не демонстративно реагировать на другого. Особенно на другого, который конкретно ее отшил.

- Хотя могли бы сделать это и лучше, – почти про себя говорит наша змеючка, но я прекрасно слышу.

- Виталик, вы опять поссорились с Алиной? К чему она это? – неожиданно для всех переводит стрелки Герман.

- Мы? С Алиной? Ты о чем?

Смешно и забавно видеть потерянного Виталика, просто представьте, большой ребенок, который сидит и нервничает. Хотя на удивление хорошо маскируется. Ой, Виталя, видела я ваши поцелуи с языком, уж простите.

- А что мы все обо мне и Марье? Давайте выясним, кто еще устроил личную жизнь на этой смене, – подмигивает Виталику и крепче сжимает мое колено.

В комнате на секунду повисает зловещая тишина, а потом мы все отчетливо слышим очень громкий звук сработавшей хлопушки и одновременно подрываемся с мест, чуть не сбивая друг друга на ходу.

Мы с Шацким понимали, что Степа явно станет инициатором того куража, который будет твориться в «сотке» ночью, но не учли, что наш дорогой мальчик еще и друзей из других отрядов привлечет к своим развлечениям. В общем, когда мы все вместе выбегаем сначала в коридор, а затем на веранду, понимаем, что Степан тут бахает хлопушками из конфетти. Хорошо хоть догадался пиротехнику настоящую не притаскивать.

Не улавливаю даже, кто начинает материться быстрее – Виталик, Герман или Федя. Диме повезло, его отряд в этой несанкционированной сходке не участвует.

- Степан, это что за приколы? – Шацкий обрушивается на нашего, можно сказать, вице-капитана.

- «Королевскую ночь» празднуем, – совершенно спокойно и с улыбкой отвечает парень.

- Слушай, ты же в кадровый резерв хочешь, зачем тогда напоследок косячишь?

- А вы меня сдадите?