Каникулы вне закона

Я проделал ногами движение, которое полагалось в Легионе после команды «Оружие на караул!» и, поскольку оружия действительно не имел, оттопырил ладонь у вязаного малахая.

Утренняя поверка в сумасшедшем доме.

Опиумный мак вокруг меня расцветал белыми, фиолетовыми и светло-желтыми бутонами.

— Ты, Бэзил, — сказал вождь торжественно, — второй из России, кому показывают образцы лучших сортов. Мы приводим сюда проверенных людей. Та Бунпонг рассказал, что ты долго жил в Бангкоке и теперь вернулся делать с нами бизнес… Что ж! Ты видишь, что имеешь дело с правильными людьми и держишься правильной дороги…

— Спасибо, Тонг, — сказал я. — Подарка у меня нет, прости. Но, может быть, ты примешь вот эти часы?

Старого болтуна стоило вознаградить. Он выбрал верное слово — Второй. У Тонга здесь из России я действительно второй. Узнать бы, кто — первый.

Немецкой фирмы «Эгана» механический хронометр я купил во Франкфурте, в аэропорту, на подмену поврежденных «Раймон Вэйл», которые оставил вместе с российскими и казахскими бумагами там же, в наемном сейфе аэропортовской камеры хранения. Несколько тысяч тенге, удостоверение кинолога южно-казахстанской таможни, комок рублей и блокнот, которые я заклеил в севастьяновском конверте банка «Пари-Ба»…

Пришлось хронометр снять и почтительно, поддерживая ладонью левой локоть правой руки, вручить повелителю дань. Старикан жадноват и, вижу, подарку рад.

— Тонг, — говорю я. — Пусть Та Бунпонг идет со мной. Мне нужен слуга.

— Возьмем, — ответил Тонг. — Но мне придется послать по радио упреждение.

Я понятливый. Конверт с десятью тысячами батов, приготовленный ещё для Огурца, стараясь действовать поделикатней, подсовываю под эполет с красной канителью. Не вынимая его, вождь и отец своего племени отдает короткий приказ конвойному.

Как же усложнялись процедуры!

Помниться, мне говорили, что раньше на этой тропе царила такая вопиющая неразбериха, что у визитеров не то что документов или рекомендаций — имени не спрашивали. От Чиенграя разрешалось двигаться в этот район без проводников, достаточно было купить место под тентом в кузове «Ниссана» наравне с местными… Беспорядок в охранной службе обошелся в начале девяностых в миллионы долларов. В Гонконге перехватили рыночного гения Сун Кха тайского банкира Сакчая Суваннапенга. По доносу платного осведомителя «полевого советника» Фонда ООН по борьбе с наркотиками Одда Хальема, который завербовал агента здесь, на этой дороге в горах. Должность «полевого советника», то есть оперативного сотрудника Фонда, заманчивой звездой мерцала когда-то в моих воспаленных мечтах по причине ооновского паспорта, а также высокого жалованья и практически неограниченных накладных расходов…

В конторе майора Випола имелся компьютерный файл на Сакчая. Рекордом единовременной поставки героина до появления «гения» были 380 килограммов, перехваченных в конце 80-х в Нью-Йорке. Сакчай с побережья тайской провинции Чумпон ухитрился переправить на американский берег на деревянном траулере с перегрузкой возле Кубы, а, возможно и на самой Кубе, 670 килограммов! Рекорд остается не побитым.

Арест Сакчая вызвал распад рынка Сун Кха. От общего дерева «семьи» отсохло несколько веток. Подпольная банда «Пылающих орлов», поставляющая героин исключительно высокого сорта «китайский белый», и легальная компания «Империя фюр», под прикрытием оптовой торговли мехами занимающаяся проталкиванием «популярных» сортов и суррогатов, выделились первыми. Сибирское направление — через «Золотой полумесяц», то есть Афганистан, Иран, Среднюю Азию и к Ледовитому океану в обход отлаженных перехватов, хотя и относительно новое, оставили за собой традиционные хозяева по причине неразборчивости к сортности потребительского рынка в Таджикистане, Казахстане, Сибири, Повольжье и дальше, в Восточной Европе. Моя слабая зацепка — околевший в Алматы удав и интерес Ибраева к краям, по которым я теперь перемещался, только подтверждали это.

Сун Кха не конфликтовал с «Пылающими орлами» и «Империей фюр». Это означало, что у него самого едва-едва хватает товара для удовлетворения разрастающегося рынка. Предмет спора отсутствовал. Интересы не сталкивались.

Размышляя обо всем этом, я расхаживал по делянке, трогая сыроватые с утра маковые бутоны. На некоторых уже вызревали коробочки с семенами. Действительно, подумал я, февраль начинается. Сбор урожая — вот-вот, а полным ходом пойдет в конце месяца и завершится в марте. Время усиливать охрану плантаций. Бои за урожаи между племенами не редкость. Тонг вырядился в мундир с эполетами, чтобы, разъезжая по деревням, сбивать мужичков хмонгов в охранные отряды.

— Отправляемся в путь через полчаса, Бэзил, — говорит вождь.

Он уже пересчитал купюры и вполне доволен. Я покрыл его расходы на выпивку и прочие увеселения минувшей ночи для деревни.

И вдруг мне приходит невероятная мысль: вождь — сумасшедший. Сумасшедший болтун. Выживший из ума старик.

По прямой в глубь Бирмы, то бишь Мьянмы, до опорной базы князя Сун Кха около шестнадцати километров. По прямой…