Канкан для братвы

Как это обычно происходило вот уже на протяжении многих лет, каждый разговор Дениса с Ортопедом в результате оканчивался обсуждением еврейского вопроса.

Случайная встреча возле компьютерного магазина на Литейном проспекте, куда Рыбаков подъехал тридцатого декабря, дабы подарить самому себе карманный ноутбук, не стала исключением из правил.

Ортопеда он заметил слишком поздно. Вернее, не замечал до тех пор, пока обрадованный громила не подскочил сзади и от души не хлопнул приятеля по спине. Денис как раз делал шаг вперед, к стенду фирмы «Toshiba», и ладонь братка придала ему дополнительное ускорение.

Выбравшись из-под рухнувших полок с аппаратурой и поорав на смущенного Михаила, Рыбаков сменил гнев на милость и разрешил Ортопеду загладить столь неудачное приветствие легким завтраком в гостинице «Невский Палас» и тем, что Грызлов доставит его домой.

– ...Когда я базарил с палестинцами, – браток отставил в сторону тарелку, заполненную обсосанными хвостами тигровых креветок, – то понял, чо у Израиля будущего вообще нет. Арабы, блин, не успокоятся...

– Это неоднозначное утверждение, – Денис расслабленно откинулся на стуле.

– Точно тебе говорю! Пока жиды коптят небо над Красным морем, интифада не прекратится, – словечко «интифада», означающее освободительную борьбу палестинского народа за возвращение собственных земель, Ортопед прочитал в словаре и теперь оперировал этим мудреным понятием с той же легкостью, что и пистолетом. Планы по освобождению из-под стражи товарища Глюка он тоже называл «интифадой», правда, прибавляя к этому определению прилагательное «антимусорная». – Еврейцы не по понятиям живут, на чужой земле. Если б не америкосы, блин, то с пархатыми давно бы покончили... Задавили бы, как клопов.

– Не уверен, – возразил Рыбаков.

– Почему?

– Там не все так просто. С правом на землю – вообще бардак. Часть земель евреи купили у местечковых шейхов, часть до сорок восьмого года находилась под юрисдикцией англичан, и те передали их в состав новообразованного государства, часть была ничейной... Сам черт ногу сломит. Нормальных документов нет ни у той, ни у другой стороны. Одни легенды да ссылки на Библию. Существование Израиля – это как наличие у дверей школы круглосуточного пивного ларька. Вроде и лицензии нет, и родители учеников против, а сделать ничего нельзя. Ибо барыга заплатил в местной администрации и ментовке, и те его негласно охраняют...

Сия житейская аналогия была Ортопеду очень хорошо понятна. Он сам неоднократно пользовался вышеуказанным методом, определяя дислокацию торговых точек подшефных коммерсантов вблизи мест массового скопления людей. Все решалось через районных чиновников, готовых за весьма скромную сумму дать разрешение на строительство борделя хоть в трех метрах от детского садика.

– К тому же, – продолжил Денис, – Израиль нужен и арабам тоже. Без общего врага они бы перегрызлись между собой еще в пятидесятых годах. В том регионе у всех имеются территориальные претензии практически к каждому из соседей. Возьми войну Ирана с Ираком, захват Кувейта, конфликт между Северным и Южным Ливаном, проблемы в Йемене... А наличие Израиля, как точки приложения всеарабской ненависти, сглаживает противоречия и позволяет нынешним границам других государств более-менее устаканиться. Через одно-два поколения арабы уже не станут желать изменения территорий. Нарезали-то их от балды, карандашиком по карте! Так что иудеи выполняют некую стабилизирующую миссию на Ближнем Востоке. Прям по Библии... Все их не любят, все стараются насадить на пику как можно больше пархатых голов, и тем самым избегают крупных межарабских и межперсидских конфликтов. Куда, кстати говоря, втянули бы и Турцию с Азербайджаном, и Грецию, и половину Африки...

– Тебя послушать, так жидов в Красную книгу заносить надо, – надулся Ортопед.

– Неверный вывод, потому что есть и другая сторона медали. Диалектика, Мишель, диалектика... Если для арабского мира Израиль играет консолидирующую роль, то для всего остального мира – дестабилизирующую.

– Как это? – заинтересовался громила-патриот.

– На примере Израиля, – Рыбаков добавил в кофе сливки, – слишком много наций захотели самоопределения. Ведь что получается? Первыми массовый террор во имя великой национально-государственной идеи развернули именно евреи...

– А наши, блин... ну, эти... народовольцы? – Ортопеду стало обидно за Россию, должную, по его мнению, быть первой во всем. Хоть в благих начинаниях, хоть в организации репрессий.

– Детский сад, – Денис недовольно скривился. – Точечные акции... Я говорю о другом. О действительно масштабных террористических актах против другого народа в целом. Ничего подобного тому, что творилось в Палестине в период с сорок восьмого по пятьдесят второй год, ранее в истории не было... И это даже не партизанская война.

Грызлов щелкнул пальцами, подзывая официанта.

– Еще соку... Я как-то не слышал о тех событиях.