Канкан на поминках

– Ох, не скажите, – вздохнула я, – мы сейчас живем на улице Усиевича, в кооперативном доме, для писателей строили. Когда там жилье покупали, думали, в интеллигентной среде окажемся, тишина кругом. Как же иначе, литераторы живут, и что бы вы думали?! Просто вертеп! Каждый день пьянки, гулянки… Жуть, ни отдохнуть, ни поработать, вот съезжаем теперь и, честно говоря, страшно боимся вновь нарваться. Подскажите, кто живет в 27-й?

– Минуточку, – ответила Маргарита Федоровна и вытащила из сейфа огромный гроссбух. – Так, значит, двадцать пятая, Коваленко Олег Ефимович 1939 года рождения и Коваленко Анна Сергеевна 1949 года рождения. Он – сотрудник администрации президента, она – домохозяйка. На мой взгляд, солидные люди, такие куролесить не станут.

– А в 25-й?

– Секундочку, так. Анофриева Серафима Павловна, 1917 года рождения, пенсионер. Ну, от этой и вообще ожидать нечего. Небось кто-то тещу или свекровь отселил, 25-я – маленькая квартирка, двухкомнатная, как раз для такой бабули. Здесь тоже тишина будет.

– Вы меня радуете, – приободрилась я, – очень утешительная информация, гляньте еще для моего спокойствия и 26-ю.

– Без проблем, – улыбнулась Маргарита Федоровна.

Ее глаза заскользили по строчкам. Но уже через секунду женщина озабоченно вздохнула.

– Боюсь, огорчу вас…

– Только не говорите, что там прописан рокер и главный солист группы «Пауки», – хмыкнула я.

– Нет, – покачала головой Маргарита Федоровна, – вернее, надеюсь, что нет, потому что от подобного жильца у нас будут одни проблемы. Но, к моему глубочайшему сожалению, не могу ответить на ваш вопрос о 26-й квартире.

– Она свободна?

– Нет, там живет человек, один, хотя квартира четырехкомнатная. Правда, сейчас давно никто не смотрит на нормы метража, если деньги есть!

– Но как же так? Человек прописан?

– Да.

– А кто он, сказать не хотите?!

– Не могу, в графе стоит только номер лицевого счета. Так иногда делают, чтобы скрыть информацию о жильце. Ну, например, эстрадные артисты, которые боятся фанатов, понимаете?

– Ой, – выкрикнула я, – значит, в 26-й какой-нибудь певец живет, вот ужас!

– Не думаю, – ответила Маргарита Федоровна, – люди сцены очень шумные, демонстративные, все напоказ, мы бы уже знали. Нет, думается, там иной человек…

Она внезапно замолчала.

– Ну, – поторопила я ее, – кто?

Маргарита Федоровна глубоко вздохнула:

– Понимаете, я всю жизнь работаю в домоуправлениях, всего насмотрелась. Иногда милиция оперативные квартиры имеет…

– В таком доме? Да у МВД денег нет!

– Может, и так, а может, и не так, – пожала плечами женщина, – иногда сотрудники ФСБ площадь занимают… Словом, думается, тут кто-то из этих структур, тихий, незаметный мужчина. Кабы там певец обитал, дом бы трясся уже!

Поблагодарив приветливую даму, я вновь влезла в «Жигули» и покатила тихонько вперед. Следовало признать, что произошел облом. Ну ничего. Сейчас явлюсь в агентство «Золотой ключ», напрошусь на разговор с Андреем Малаховым и попытаюсь через него выйти на эту Дашу, бывшую любовницу Костина, на эту пронырливую особу, ухитрившуюся сделать вторые ключи.

Но в агентстве меня поджидал сюрприз. На железной входной двери висела записка, отпечатанная на лазерном принтере: «Извините, не работаем по техническим причинам». Неподалеку стояли два «рафика», на одном виднелась темно-синяя надпись «Милиция». В «Золотом ключе» явно произошла какая-то неприятность, и это не отключение за долги электроэнергии или телефона…

Я уже совсем собралась позвонить, как дверь распахнулась, чуть не придавив меня.

– Эй-эй, – вырвался из моей груди вопль возмущения, – нельзя ли поаккуратней, чуть не убили!

Мужчина, выскочивший из конторы, повернул голову, и я увидела противную морду Мишки Козлова, сослуживца Володи.

– Лампа, – улыбнулся Миша, – какими судьбами? Что тебе тут надо?

Я на секунду растерялась. Он что, не помнит, как нахамил мне в последний раз? Но лицо Козлова излучало искреннюю радость от встречи, а худой мир лучше доброй ссоры, поэтому я вполне мирно ответила:

– Да вот, дачу продаю в Алябьеве, а чего они закрылись?

Мишка вздохнул:

– Хозяин у них погиб, господин Малахов.

– Вот это новость! – выкрикнула я. – Когда?

– Утром сегодня, – пояснил Козлов, – прямо на рабочем месте, а все из-за жадности.

– Жадности?

– Ага, – кивнул Мишка и продолжил: – Пошли в мою тачку, курнем спокойно.

Мы влезли в его новенькие, пахнущие заводской смазкой «Жигули».

– Евроремонт в конторе сделали, подвесные потолки, ковролин, немецкие обои, а на проводке сэкономили, – пояснил Мишка, вытаскивая «Золотую Яву», – решили старую оставить, и вот результат…

– Его убило током, – пробормотала я.

– Именно, – кивнул Мишка, – стал включать электрочайник, и готово… Впрочем, может, где не надо мокрыми руками хватанул, ну да разберутся.

Я молчала.

– Как дела у вас, – как ни в чем не бывало сменил тему Мишка, – как Кирюшка, Лизавета? Собаки с кошками здоровы? Надо бы зайти к вам, да все недосуг, работа замотала совсем, ни вздохнуть, ни охнуть, дышать и то времени нет. Ну чего молчишь? А? Дети как?

– Нормально, – пробормотала я, трясясь всем телом.