Читаем Каннибализм полностью

«После того как враг убит, — продолжает Тэлбот, — его голову, а иногда и весь труп, если у соплеменников проявляются ярко выраженные каннибалистские наклонности, — приносили в деревню, где организовывались коллективные ритуальные танцы либо сразу после возвращения воинов, либо после того, как головы врагов очищали от мяса после их варки в горшке, или после краткого их нахождения закопанными под слоем земли. На таком празднике каждый воин племени, убивший врага, обычно совершал круги почета по площади, держа в одной руке череп жертвы, а в другой — мачете. Иногда в деревню приносили целый труп, иногда его рассекали на куски, чтобы таким образом облегчить для себя доставку. Труп потом варили в чанах, и готовое мясо раздавали либо среди родственников победителя и его друзей, либо среди деревенских жителей, покуда с ним не покончат. В некоторых племенах запрещалось женщинам и детям прикасаться к человеческому мясу, в других, таких, как калабари, старшую в хижине сестру насильно заставляли его отведать, несмотря на ее энергичные протесты.

У племени абадья существовал обычай приносить труп любого убитого в деревню, где его съедали, хотя и там соблюдалось строгое «табу» на употребление такого мяса женщинами и детьми. Победитель обычно распределял мясо своей жертвы среди родственников. Труп расчленяли и варили по кускам в горшках, причем самыми вкусными частями считались ладони рук, пальцы на руках и ногах. Иногда, если члены семьи быстро насыщались, оставшееся мясо сушили (вялили) и откладывали впрок.

Когда воин племени нкану возвращался домой с головой врага, то любой, кто прослышал о его подвиге, должен был преподнести победителю подарок, и по этому поводу в деревне выпивалось немало пальмового вина. Трофей варили, после чего сдирали с него мясо и съедали.

Некоторые нигерийские племена отличались свирепой жестокостью. Например, туземцы племени бафум-бансо часто пытали пленников перед смертью. Они кипятили пальмовое масло и с помощью тыквы, используемой в качестве клизмы, выливали кипящее содержимое либо через горло несчастного ему в желудок, либо через задний проход в кишечник. Говорят, что от этого мясо пленников становилось еще нежнее, еще сочнее. Тела умерших обычно долго лежали, покуда не пропитывались маслом насквозь, после чего их расчленяли и жадно поедали...»

Этот антрополог делает такой вывод:

Перейти на страницу:

Все книги серии Экспресс

Революционный террор в России, 1894—1917
Революционный террор в России, 1894—1917

Анна Гейфман изучает размах терроризма в России в период с 1894 по 1917 год. За это время жертвами революционных террористов стали примерно 17 000 человек. Уделяя особое внимание бурным годам первой русской революции (1905–1907), Гейфман исследует значение внезапной эскалации политического насилия после двух десятилетий относительного затишья. На основании новых изысканий автор убедительно показывает, что в революции 1905 года и вообще в политической истории России начала века главенствующую роль играли убийства, покушения, взрывы, политические грабежи, вооруженные нападения, вымогательства и шантаж. Автор описывает террористов нового типа, которые отличались от своих предшественников тем, что были сторонниками систематического неразборчивого насилия и составили авангард современного мирового терроризма.

Анна Гейфман

Публицистика

Похожие книги

Взаимопомощь как фактор эволюции
Взаимопомощь как фактор эволюции

Труд известного теоретика и организатора анархизма Петра Алексеевича Кропоткина. После 1917 года печатался лишь фрагментарно в нескольких сборниках, в частности, в книге "Анархия".В области биологии идеи Кропоткина о взаимопомощи как факторе эволюции, об отсутствии внутривидовой борьбы представляли собой развитие одного из важных направлений дарвинизма. Свое учение о взаимной помощи и поддержке, об отсутствии внутривидовой борьбы Кропоткин перенес и на общественную жизнь. Наряду с этим он признавал, что как биологическая, так и социальная жизнь проникнута началом борьбы. Но социальная борьба плодотворна и прогрессивна только тогда, когда она помогает возникновению новых форм, основанных на принципах справедливости и солидарности. Сформулированный ученым закон взаимной помощи лег в основу его этического учения, которое он развил в своем незавершенном труде "Этика".

Петр Алексеевич Кропоткин

Культурология / Биология, биофизика, биохимия / Политика / Биология / Образование и наука
100 запрещенных книг: цензурная история мировой литературы. Книга 1
100 запрещенных книг: цензурная история мировой литературы. Книга 1

«Архипелаг ГУЛАГ», Библия, «Тысяча и одна ночь», «Над пропастью во ржи», «Горе от ума», «Конек-Горбунок»… На первый взгляд, эти книги ничто не объединяет. Однако у них общая судьба — быть под запретом. История мировой литературы знает множество примеров табуированных произведений, признанных по тем или иным причинам «опасными для общества». Печально, что даже в 21 веке эта проблема не перестает быть актуальной. «Сатанинские стихи» Салмана Рушди, приговоренного в 1989 году к смертной казни духовным лидером Ирана, до сих пор не печатаются в большинстве стран, а автор вынужден скрываться от преследования в Британии. Пока существует нетерпимость к свободному выражению мыслей, цензура будет и дальше уничтожать шедевры литературного искусства.Этот сборник содержит истории о 100 книгах, запрещенных или подвергшихся цензуре по политическим, религиозным, сексуальным или социальным мотивам. Судьба каждой такой книги поистине трагична. Их не разрешали печатать, сокращали, проклинали в церквях, сжигали, убирали с библиотечных полок и магазинных прилавков. На авторов подавали в суд, высылали из страны, их оскорбляли, унижали, притесняли. Многие из них были казнены.В разное время запрету подвергались величайшие литературные произведения. Среди них: «Страдания юного Вертера» Гете, «Доктор Живаго» Пастернака, «Цветы зла» Бодлера, «Улисс» Джойса, «Госпожа Бовари» Флобера, «Демон» Лермонтова и другие. Известно, что русская литература пострадала, главным образом, от политической цензуры, которая успешно действовала как во времена царской России, так и во времена Советского Союза.Истории запрещенных книг ясно показывают, что свобода слова существует пока только на бумаге, а не в умах, и человеку еще долго предстоит учиться уважать мнение и мысли других людей.

Алексей Евстратов , Дон Б. Соува , Маргарет Балд , Николай Дж Каролидес , Николай Дж. Каролидес

Культурология / История / Литературоведение / Образование и наука