Канон

Вроде, согласились. Ох, и намучаюсь я с ними! И тут меня догнало, — эти две змеи теперь от меня никогда не отстанут. Ой, мамочки, во что я влип? Обилие внезапностей, свалившихся на меня, зашкаливало, и я даже начал вспоминать, было же у демона какое-то словечко... Ах, да, «рояль в кустах». Он мне даже рассказал какой-то анекдот по этому поводу... Забыл! Так вот, количество этих самых «роялей» на квадратный метр «кустов» было просто неприличным! Пора, кажется, стационарную септаграмму делать и разбираться с этим роялистом, а то у меня ещё и дети какое-нибудь нарисуются.

— Так ты совсем-совсем ничего не помнишь? — вздохнула Дафна.

— Нет. Головой я — полный пэ... В смысле, полный Поттер.

— Мне, вот, интересно... — начала было Панси.

— Тебе не хочется быть моей сестрой? — перебил я.

Панси покраснела и ковырнула пальчиком моё плечо:

— Лекс, ты всегда был моим лучшим другом. Иногда я думала, а зачем мне какой-то Поттер, которого я никогда не видела, когда у меня есть такой замечательный бра... Алекс. И вот, всё — как в сказке, ты, наконец, вернулся, да ещё и с этим зелёным перстнем... — она решительно помотала головой: — Нет, я не хочу быть твоей сестрой!

— Ну, тогда — не волнуйся! — сказал я. — Сходим к свахе, она подтвердит, что твоя судьба — это я. Может, с самого начала всё должно было пойти именно таким путём... Если бы тебе сразу меня в женихи определили, тогда бы родители не смогли бы быть твоими тоже, правильно?

— Бред, конечно, Лексик, но спасибо тебе за него! Как же нам всем было без тебя скверно! — Панси потянулась и поцеловала меня в щёку. Я покосился на неё, прикидывая, не получится ли у меня добиться большего. — А я знаю, о чём ты сейчас думаешь!

— И? — недоверчиво спросил я.

— И — нет! — правильно, обломись, Поттер! То есть, Паркинсон! Или кто я там? Сейчас у меня совсем крыша уедет!

— Дафна?

Пригревшаяся Гринграсс нехотя подняла голову и сурово посмотрела на меня:

— Мне тоже было скверно, если это кому-то интересно! А целоваться не буду! — и снова опустила голову, легонько пощекотав мне рёбра пальчиками.

5. Под крышей дома моего

Я всё волновался, что есть начнут без меня. Мои опасения, что я на всю жизнь останусь тщедушным замухрышкой, были вдребезги разбиты появлением моего отца, не только удавшегося ростом, но и комплекцией, судя по его торсу без сюртука, в одной лишь рубашке. Теперь мне было ясно, к чему стремиться, и не хотелось бы начинать новую жизнь с пропущенного ужина. Нет, ничего, вроде, пронесло. Нас обождали, жаркое не пересохло, фазаны не улетели, и Рокфор не заплесневел.

Я опять подивился способности взрослых просчитывать ситуацию. Вот, я бы, к примеру, уже извелся, пытаясь выяснить, как там происходят переговоры за открытыми дверями гостиной, не убил ли кто кого, ну, то есть, слизеринки — меня, и не дали ли мне отвод по всем статьям. Так нет же — стоят кружком, — вместе, конечно, с Асторией, — о чём-то разговаривают, шутят. Мама лишь бросила быстрый взгляд на меня, церемонно вышагивающего под ручку с двумя девушками в вечерних нарядах, а потом показала остальным в сторону стола. Как-то так получилось, что у стола наша троица оказалась раньше, и теперь родители с лукавыми искорками в глазах наблюдали за тем, как я рассажу своих спутниц. Ну, для меня всё просто, от папы одёсную — любимая дочь, потом её жених, потом его невеста. Сириусу, как почётному гостю я предложил сесть ошуюю мамы. Гринграссы расположились на противоположном от родителей конце стола, а Астория села рядом с Сириусом, то есть, напротив меня.