Каньон

Из жилища вышла женщина. Это была жена Желтой Луны. Она в сумерках заметила Медвежонка, может быть, улыбнулась про себя, вспоминая, как ее дожидались когда-то в сумерках молодые люди. Словно не замечая его, пошла по тропинке к ручью, потом возвратилась в жилище. Он ждал, и ему было еще страшнее. Вышла другая, помоложе, по летам почти что девочка и все же очень женственная. Пятнистая Черепаха. Она не смотрела в его сторону. Но, направляясь к ручью, прошла очень близко. Он протянул руку и дернул за край одежды.

Она остановилась, обернулась к нему. Он заговорил с трудом.

- Пятнистая Черепаха, - сказал он. - О Пятнистая Черепаха.

Она улыбнулась ему:

- Да, меня зовут Пятнистая Черепаха.

- Меня зовут Медвежонок.

- Я слышала. Я видела. - В сгущающихся сумерках она пристальнее посмотрела на него, и глаза расширились от изумленья. - Ты тот малыш, у кого луна в глазах. - Пораженный ее словами, он не мог говорить, и она заметила это по его лицу и опять улыбнулась ему. - Я видела тебя. Ты видел меня и не видел меня. Твои глаза были открыты только для старца. Я слышала, что говорил ты и что говорил он. Я та правнучка, что готовила ему похлебку. - Но удивление все не покидало его. Ее лицо опечалилось, и она заговорила опять. - Через семь дней после того, как ты уехал, он умер. Ночью начал метаться и кричать в большой тревоге, что подвел тебя. Он упал на спину, и в нем не осталось жизни.

Медвежонку больше не было страшно. Он мужчина и может говорить.

- О Пятнистая Черепаха, он не подвел меня. Ни в чем не подвел меня. - И тут слова хлынули потоком: - Я видел тебя. Я не знал, но я видел тебя. Через мои глаза ты проникла в мое сердце. Ты жила у меня в душе. Ты звала меня ночью во сне...

Теперь испугалась она. Молодые люди, в сумерках поджидавшие девушек, не говорили так, даже спустя много вечеров после первой встречи. Соблюдая обычай, они говорили лишь как друзья, о вещах, не касавшихся их лично, - о том, что случилось в деревне или на охоте, чтобы чувства, не называемые словами, росли постепенно, на протяжении многих недель или, возможно, многих месяцев. Она хотела уйти, но Медвежонок вцепился в ее одежду и не отпускал. Он все еще был под сильным впечатлением чуда, которое совершил старец даже после смерти, и слова рвались безудержно:

- Я не мальчик, чтобы стоять вечер за вечером в ожиданье, не давая исхода словам, что скопились в моем сердце. Четыре времени года искал я тебя по всему племени, и место, которое принадлежит мне, ожидает нас.

Она выдернула одежду из его руки и пошла в жилище. У входа остановилась и обернулась. В ее лице, наполовину освещенном светом очага, не было гнева. Оно было нежным, женственным и немножко испуганным.

Медвежонок стоял во мгле, и ему было стыдно. Лишь поздно ночью он тихонько скользнул на свое ложе в жилище Белого Волка...

Обычаи. Есть обычаи, которые соединяют навсегда и повсеместно. Есть обычаи трапезы, сна и одежды, охоты и тропы войны, обычаи, как говорить мужчине с мужчиной и мужчине с женщиной, обычаи заключения брака и соединения двух в одно ради начала новой семьи. Это хорошие обычаи. Благодаря им повседневное существование обретает основу, а жизнь - смысл. Но иногда они кажутся бессмысленными человеку странному, не такому, как все. Кто он, чтобы решать, которые из них хороши, которые - глупы? Кто он, чтобы думать, что их надо отбросить ради утоления его желаний?

- Мой друг, не пойдешь ли ты в жилище Желтой Луны и не поговоришь ли за меня согласно обычаю? Не скажешь ли ты, что я хочу взять в жены его сестру?

- Какие подарки ты пошлешь со мной? Желтая Лупа - сильный охотник. Сестра дорога его сердцу. Много молодых людей поджидало ее вечерними сумерками, но она не посмотрела на них благосклонно.

- У меня нет подарков.

- Разве у тебя нет семьи, нет родных, чтобы они вместе собрали тебе подарки?

...На запад отсюда есть маленькая деревня, и в этой деревне есть человек по имени Сильная Левая Рука. Он отдаст много лошадей, и много доброго оружия, и много чудесных одеяний ради своего приемного сына, так же как ради собственных сыновей, ибо он человек справедливый. У него два сына, оба храбрые воины. Они пойдут тропою войны и будут неутомимы в пути ради того, чтоб добыть лошадей для своего названого брата, который рос вместе с ними и делил с ними тепло очага. Но Сильная Левая Рука - не родной отец. Его сыновья - не родные братья. Отчего же должен человек брать у других то, что не сможет вернуть, когда придет нужда?..

- Все равно нет у меня подарков.

- Но должны быть подарки. Я дам тебе, что смогу. Я поговорю с родственниками.

- Ты не отец мне. Мой отец умер. Я взял бы лишь у родного отца.

- Но должны быть подарки, вещи, которые служили бы знаком.

- У меня есть пятнистый пони. У меня есть копье, и его острие смерти - нож с железным лезвием, который знал руку старца, ее прадеда, Стоящего Всю Ночь.

- Лучше вовсе не ходить, нежели ходить с одним пони и с одним копьем, пусть даже с таким.

- Мой друг, я прошу об этом, как один мужчина просит другого, с кем делит кров.

- Много ли удач на твоем счету?