Каньон Холодных Сердец

– Я всегда тебе помогала, правда? – с укором спросила Катя, обращаясь к Джерри. – Я была рядом, когда все отвернулись от тебя. И в благодарность за все мои заботы ты меня предал. Как ты мог допустить такое…

– Я тут ни при чем. Ничего нельзя было поделать.

Катя приблизилась к Джерри вплотную и положила ладонь ему на грудь. Она даже не стала его толкать, но сила, исходившая от ее руки, была так велика, что Джерри пошатнулся и, привалившись к стене, медленно сполз вниз.

– Как это – ничего нельзя было поделать? – процедила Катя. – Ты мог убить эту стерву. Не дать ей вмешаться.

– Убить? – прошептал Джерри с таким испугом, словно лишь в это мгновение осознал, сколь серьезна их игра и реальна перспектива убийства – или нескольких убийств. Словно лишь теперь увидел, что женщина, которую он так долго и преданно любил, по бессердечию и жестокости не уступит королеве ада.

– Ах ты пидор долбаный! Вижу, от тебя никакого проку! – взревела Катя, сдирая парик с головы Джерри. Накладка оторвалась вместе с куском кожи, и по лицу Брамса заструилась кровь.

– Господи, Катя, – пробормотал Тодд. – Может, не стоит…

– Что не стоит? – рявкнула она. Лицо ее было прекрасно в гневе. Этим изящно очерченным скулам, этим тонким чертам выражение злобы шло, как никакое другое. – Не стоит наказывать этого никчемного подонка? Он сам знает, что заслужил наказание.

Отбросив прочь парик, она с размаху ударила Джерри по лицу. Тэмми уже видела подобный приступ ярости, только тогда он обрушился на Зеффера. Подобно Зефферу, Джерри замер, как загипнотизированный, не делая ни малейших попыток защититься.

Джерри Брамс был готов безропотно повторить удел Зеффера, но Тэмми не собиралась наблюдать за тем, как разошедшаяся сука забьет до полусмерти новую жертву.

– Я смотрю, у тебя оригинальные привычки, – громко произнесла она, обращаясь к Кате. – Любишь избивать стариков? Мило, ничего не скажешь. Только Джерри тут ни при чем. Все сделала я. Скажи ей, Тодд.

– Джерри ни в чем не виноват, – пробормотал Тодд. – И Тэмми тоже.

– А кто виноват? Может, ты? – усмехнулась Катя, переводя на Тодда горящий злобой взгляд.

С этими словами она изо всех сил толкнула Джерри. Тот сделал неловкое движение, пытаясь за что-нибудь зацепиться, но руки его схватили лишь воздух, и он кувырком полетел вниз по лестнице.

Тэмми взглянула в пролет. Джерри беспомощно растянулся у нижней ступеньки. Он еще дышал, но явно был без сознания. «Что ж, может, это и к лучшему», – решила она. По крайней мере, теперь Катя оставит его в покое и займется ею, Тэмми. А она уж способна за себя постоять – или на худой конец спастись бегством. И взгляд этой стервы никогда не превратит ее в безропотного кролика, с благоговейным ужасом взирающего на удава.

Ждать, когда Катя преодолеет разделявший их лестничный пролет, Тэмми не стала и со всех ног кинулась в кухню.

– Она сошла с ума, – донесся сзади голос Тодда. Он шел за ней по пятам, сокрушенно качая головой. – Тебе надо уходить, Тэмми! Беги отсюда!

– Хватай ее! – услышала Тэмми Катин визг. Эта злобная тварь поднималась по лестнице. Даже сейчас она не сомневалась, что Тодд готов выполнять все ее приказы. – Тодд! Ты что, оглох?! Хватай ее!

– Она, кажется, принимает тебя за собаку, – усмехнулась Тэмми. – И ты ничего не имеешь против.

– Уходи, прошу тебя. Катя – это все, что у меня осталось.

– Если ты ей чем-то не угодишь, она убьет и тебя, – сказала Тэмми. – Впрочем, ты сам это знаешь не хуже моего.

– Не говори так, – умоляюще выдохнул Тодд. – Я должен остаться. У меня просто нет другого выбора. Если я уйду отсюда, что меня ждет? Ты ведь была на той проклятой вечеринке. Слышала, что обо мне болтают. С моей актерской карьерой покончено. У меня не осталось ничего, кроме этой женщины. Она любит меня, Тэмми.

– Нет.

– Любит.

– Нет! Она никого не любит. Тебя она просто использует. А любовь здесь ни при чем.

– Да кто ты такая, чтобы…

– То, что твоя Катя – бессердечная сука, понятно каждому. А я – не каждый. Я потеряла годы в пустых мечтах. В мечтах о тебе.

– Потеряла?

– Именно потеряла. Я мечтала о твоей любви. И, как выяснилось, напрасно. Это были пустые грезы. А теперь ты мечтаешь о ее любви. И это тоже впустую. Она никогда тебя не полюбит. И никого другого тоже. Она не способна любить.

Тэмми видела, что ее слова причинили ему боль. Тодд отчаянно не хотел ей верить и в то же время чувствовал: она говорит правду. Катя не способна любить. Судя по безнадежному выражению его глаз, Пикетт понимал это так же хорошо, как и сама Тэмми. Он отвернулся к окну и смолк, внимательно вглядываясь в сад.

– Ты думаешь, они все еще там? – спросил он наконец.

– Кто? Мертвецы? Да, конечно… Куда они денутся?

Стоило Тэмми упомянуть мертвецов, как в памяти у нее всплыла последняя просьба Зеффера. С этими похождениями в Стране дьявола она совсем позабыла о данном ему обещании.

– А что, если позволить им проникнуть в дом? – осторожно спросила Тэмми.

– Разве это возможно?

– Возможно.

Тодд вернулся к дверям кухни.

– Но как? – прошептал он одними губами.