Канон Нового Завета Возникновение, развитие, значение

В заключение этой части главы можно обратить внимание на крайне удивительное постановление Трулльского собора, который состоялся в конце VII века. В 691 и 692 гг. этот Собор восточных епископов работал в башне (trullus) при дворце императора Юстиниана II в Константинополе. Он поставил себе целью принять дисциплинарные правила, чтобы завершить работу V (553) и VI (680) Вселенских соборов (почему и получил другое название — «Пятошестой»). Первым из своих постановлений[491] он определил перечень авторитетных источников, которые почитают в Церкви законом. Среди них 85 так называемых Апостольских постановлений (см. Приложение IV. 9), правила некоторых церковных соборов, в их числе Лаодикийского и Карфагенского, и, наконец, многих св. Отцов, среди которых Афанасий и Амфилохий. Собор тем самым косвенно утвердил весьма противоречивые и неравнозначные мнения о списке библейских книг. Как мы видели выше, Карфагенский собор и Афанасий признавали малые Соборные послания и Апокалипсис, а Лаодикийский собор и 85–е апостольское правило их опускают. Более того, согласно этому же правилу, в число канонических включены два послания Климента, которых не приемлют другие авторитеты. Такое необычное положение вещей можно объяснить только тем, что участники Собора даже не читали тех текстов, которые утверждали.

Принимая во внимание эту особенность постановлений Трулльского собора, затрагивавших вопросы канона, не приходится удивляться, что в последующей истории Библии на Востоке все еще видны неопределенность и колебания. Согласно таблицам, составленным Уэсткоттом (Westcott)[492], в X веке в Греческой церкви было не менее шести разных списков канонических книг Ветхого и Нового Заветов.

Этим мы завершаем рассказ о том, как рассматривали канон Писания соборы и отдельные лица на Востоке, и обращаемся, наконец, к сохранившимся с византийского периода вариантам греческой Библии. По статистическим данным, собранным Институтом исследований текстов Нового Завета в Мюнстере[493], на 1980 г. части Нового Завета были представлены в греческих рукописях следующим образом:

Судя по этим цифрам, свидетельства сохранившихся рукописей более красноречивы, чем святоотеческие, и более определенны, чем соборные решения, относящиеся к канону. Очевидно, канон не был догматическим постановлением, в котором все разделы текста рассматривались как одинаково необходимые (Евангелия существуют в 2328 экземплярах, а Апокалипсис — только в 287). Более низкий статус Апокалипсиса на Востоке виден и в том, что он никогда не включался в официальные лекционарии Греческой церкви, как Византийской, так и современной. Важно и то, что, судя по общему числу сохранившихся экземпляров, лишь малая часть христиан могла иметь или хотя бы видеть полный канон Нового Завета.

II. КАНОН В НАЦИОНАЛЬНЫХ ВОСТОЧНЫХ ЦЕРКВАХ

1. Сирийские церкви

За шесть первых веков христианства было создано пять или шесть версий Св. Писания на сирийском языке, что говорит о жизнеспособности и образованности сирийских христиан. Эберхард Нестле напоминает нам: «Ни одна из ветвей древней Церкви не сделала так много для перевода Библии на национальный язык, как сироязычная. В наших европейских библиотеках хранятся рукописные экземпляры сирийской Библии из Ливана, Египта, Синайского полуострова, Месопотамии, Армении, Индии (Малабарская церковь) и даже Китая»[494]. Как мы видели (гл. V. 1 ), древнейший канон в восточных сирийских церквах состоял из «Евангелия, Посланий Павла и Книги Деяний»; то есть вместо четырех отдельных Евангелий использовался Диатессарон, а Соборные послания и Апокалипсис в каноне отсутствовали[495].

Диатессарон продолжал широко использоваться и в последующие века; его цитировали Афраат, Ефрем (написавший комментарии к нему) и другие сирийские Отцы. Однако из–за того, что Татиан заработал репутацию еретика, началось движение против Диатессарона, и епископ Эдессы Раббула (ум. в 436 г.) приказал своим пресвитерам позаботиться о том, чтобы в церквах читались четыре отдельных Евангелия. В другой епархии Феодорит, который, как мы знаем, стал епископом Кирра на Евфрате в Северной Сирии, в 423 г. выявил около 200 экземпляров Диатессарона, которые, как он сам выразился, «я собрал и изъял из обращения, а вместо них ввел Евангелия четырех евангелистов» (Трактат о ересях, 1, 20).