Канон Нового Завета. Возникновение, развитие, значение

(в) Петр, Иаков, Иоанн и Иуда — так в кодексе Ψ, Кларомонтанском каталоге (см. Приложение IV. 4); в Decretum Gelasianum.

(г) Петр, Иоанн, Иуда, Иаков — Филастер (IV век); Августин (De doctr. Christ. 2, 13); Кассиодор.

(д) Петр, Иаков, Иуда, Иоанн — так у Руфина.

(е) Иоанн, Петр, Иуда, Иаков — так у Иннокентия I (405); Исидора Севильского. Здесь порядок отражает число посланий, приписываемых каждому апостолу. У Иоанна — три, у Петра — два, а у Иуды и Иакова — по одному.

(ж) Иаков, Иуда, Петр, Иоанн — MS 326 (XII век).

Обозрение разных вариантов последования разделов Нового Завета и книг внутри них приводит к выводу о том, что таким деталям не придавали большого значения в древней и средневековой Церкви. Они заинтересовали только поздних редакторов и издателей.

Приложение III. Заголовки книг Нового Завета

В древности заглавие книги[678] не считалось столь существенной и неизменной деталью книги, как в поздние времена, особенно начиная с изобретения книгопечатания. Мы не знаем, как именно назвал или хотел назвать Иосиф свою Иудейскую войну, не только из–за утраты оригинала. Сам Иосиф цитирует свое сочинение под разными заголовками в своих Иудейских древностях (1.11, 4; XIII. 3, 3; 5, 9; 10, 6; Vita, 74). Об этом же свидетельствуют рукописи его сочинений[679]; так же поступали другие древние писатели. Плотин в конце жизни стал записывать свои размышления, никак их не называя. Через 28 лет Порфирий их собрал и, что интересно, стал ссылаться на них под разными названиями. Переписка между Августином и Иеронимом[680] по поводу трактата О знаменитых мужах (De viris illustribus, нечто вроде справочника «Кто есть кто у древних христиан»), который неправильно назван Эпитафиями, показывает, что название Иеронимовой книги несколько лет после ее появления оставалось неопределенным. Формальное заглавие считалось не особенно важным, когда документ публиковали без расчета на то, что он получит широкое хождение.

В древнем книгопроизводстве название свитка, содержавшего единственное произведение, писали на полоске или ярлычке (σίλλυβος), прикрепленном к тыльной стороне папируса или тонкого пергамента. Внутри свитка заглавие помещалось еще и в конце сочинения. Обычно оно было максимально простым — имя автора в родительном падеже, само название и (если нужно) порядковый номер книги.

В дошедших до нас письмах на папирусе обычно не указывалось ничего, кроме имени адресата, к которому мог иногда прилагаться эпитет. Поскольку в Римской империи не было системы почтовых услуг, частные письма приходилось переправлять, пользуясь услугами доверенных лиц или случайных путешественников. Это значит, что доставку апостольских писем можно было доверить только христианам, причем — тем, которые при этом устно сообщали дополнительные сведения (как, например, должен был сделать Тихик — Еф 6:12 и далее).

Все сказанное означает, что ни у одного документа, входящего ныне в Новый Завет, не было того заголовка, который мы сегодня привыкли видеть в оглавлении традиционных изданий. До того как появилась необходимость отличать друг от друга Евангелия или послания, чтобы указать на содержание, достаточно было вступительных слов. Только после того как несколько Евангелий или посланий собрали вместе, возникла надобность в разграничительных указателях, чтобы можно было понять, где кончается одна книга и начинается другая. Поскольку писания всех четырех евангелистов носили одно и то же название (εύαγγέλιον), скорее всего этот общий заголовок дал им один и тот же человек[681]. Каждое из четырех Евангелий идентифицируется по словосочетанию Κατά Μαθθαίον, Κατά Μαρκον, и т.д.[682] Значение фразы «Евангелие согласно (по) Матфею» существенно отличается от «Евангелия Матфея». Как пишут Уэстскотт и Хорт во Введении к своему изданию греческого Нового Завета (пар. 423, р. 321):

Ставя слово ΕΥΑΓΓΕΛΙΟΝ в единственном числе перед четверкой Евангелий, мы хотели подчеркнуть его как их общего предтечу, что только и придает адекватное значение предлогу КАТА. Сама идея, если не термин, общего Евангелия хорошо просматривается в отрывке из третьей книги Иринея, который, несомненно, унаследовал ее от прошлых поколений. Она явно первична по отношению к производному от нее и более привычному значению термина «Евангелие», когда имеется в виду отдельно написанная версия общего, исходного Евангелия.

С течением времени переписчики расширяли этот заголовок. Сначала каждое Евангелие индивидуализировалось за счет использования определенного артикля перед словами «Евангелие согласно…», затем стали подчеркивать определенное свойство книги, добавляя прилагательное «святое» (το αγιον ευαγγέλιο ν κτλ.)[683].

Книга Деяний, как правило, озаглавлена обычным образом: πράξεις των (άγιων) αποστόλων, но иногда автор назван по имени: Λουκά εύαγγελίστου πράξεις των αποστόλων[684].