Канон Нового Завета. Возникновение, развитие, значение

Карпократ, платоник из Александрии, в начале II века основал, согласно Иринею (Против ересей I. 25), гностическую секту. Он считал, что Иисус был сыном Иосифа, таким же, как другие люди, но прекрасно помнил то, что видел в сфере несотворенного Бога. Поэтому на него сошла сила от Отца, чтобы он мог избегнуть ангельских творцов мира. По Иринею и Ипполиту, карпократиане практиковали магические обряды, обращались к родовым духам и демонам, посылающим сновидения. Эта была первая известная секта, где использовались изображения Христа, которые были вариациями псевдооригинала, якобы принадлежавшего Понтию Пилату.

Недавно опубликован фрагмент письма, приписываемого Клименту Александрийскому, который касается Евангелия от Марка, имевшего хождение среди карпократиан (см. с. 133–134, ниже). Издатель отобрал некоторые выражения из этого письма, чтобы доказать, что в секте практиковались ночные гомосексуальные обряды инициации в подражание тайному учению Иисуса, которое было возвещено ночью воскрешенному молодому человеку.

3. Валентин и его последователи

Гораздо большее влияние на развитие гностического богословия оказал Валентин, основатель секты валентиниан, привлекший многих последователей. Согласно Иринею, Валентин был уроженцем Египта. Впоследствии он перебрался в Рим, где основал большую школу. Его учение распространилось на Западе (140–165). Он утверждал, что узнал его от Феоды (или Февды), ученика апостола Павла[200]. Еще он претендовал на то, что получал откровения от Логоса в видениях. Затем он домогался епископского сана, «пользуясь силой своего ума и красноречия»[201], но был отвергнут. Вследствие этого Валентин порвал с Церковью и покинул Рим, отправившись, вероятно, на Кипр.

Система Валентина — тщательно разработанная теогоническая и космогоническая эпопея. В трех ее действиях описаны творение, грехопадение и искупление; сначала на небесах, а затем на земле. Духовный мир, или плирома, объемлет 30 эонов, образуя последовательность пар (сизигий). Видимый мир обязан своим происхождением падению Софии («премудрости»), чей отпрыск, Демиург, идентифицируется как Бог Ветхого Завета. Люди делятся на три категории: духовных (пневматики, или истинные гностики), тех, кто наделен лишь душой (психики, или заурядные, непросвещенные члены церкви), и остальных, кто только материален (илики) и обречен на вечную погибель.

Валентин создал свое учение, основываясь отчасти на своем богатом воображении, отчасти на восточной и греческой мысли (включая элементы пифагорейства), отчасти же и на христианских идеях. Климент Александрийский (Строматы VI. 6, 52) говорит, что Валентин различает то, что написано в «обычных книгах», и то, что «написано в Церкви Божьей». Из этого некоторые сделали вывод, будто Валентин располагал каноном «церковных» книг[202]. Он часто пользовался прологом Евангелия от Иоанна и Посланиями к Колосянам и Ефесянам. Причудливо толкуя их содержание, он приписывал собственное мифологизированное понимание апостольским словам, таким, как «Логос», «Единородный», «истина», «плирома», «эоны», «экклесия». У Иринея были серьезные причины возмущаться, что валентиниане как бы исповедуют ту же веру, что и христиане: «Такие люди по видимости овцы, так как похожи на нас по тому, что они говорят публично, повторяя те же слова, что и мы; внутри же они волки» (Против ересей III. 16, 8). «Хотя они и могут говорить вещи, напоминающие учение верных, они придерживаются таких взглядов, которые не просто отличаются от наших, а совершенно противоположны им, полные кощунства во всем» (там же III. 17, 4)[203].

Валентин написал множество сочинений, при этом он пользовался наряду с каноническими еще и так называемым Евангелием истины (Evangelium Veritatis)[204]. Недавно в Наг–Хаммади найдена книга на коптском языке под таким названием. Относительно того, принадлежит ли она Валентину, мнения ученых разделились. Книга больше напоминает размышления о христианской жизни и о спасении; в ней почти нет сложных построений, которые, как правило, характерны для системы Валентина. Некоторые ученые считают, что те имеются в виду, но специально не выделены, чтобы примирить их с ортодоксальной позицией; другие думают, что книга никак не связана с Валентином. В любом случае ее автору были известны не только некоторые книги Ветхого Завета, но он пользовался и Евангелием от Матфея и Иоанна, Посланием к Римлянам, Первым посланием к Коринфянам, к Галатам, Ефесянам, Колосянам и Апокалипсисом. Кроме того, видно, что автор знал Книгу Деяний, Первое послание Иоанна и Первое Петра[205]. Несмотря на то что список почти совпадает по объему с Новым Заветом, следовало бы воздержаться от вывода, будто для автора Евангелия истины эти писания были каноническими. Вряд ли можно сказать что–нибудь сверх того, что они были для него до известной степени авторитетны и стали основой для его размышлений и увещаний.