Канон Равновесия (СИ)

— Так ведь молодняк-то летать покуда не умеет, — усмехнулся он. Альнейрис выдохнула — пронесло. — Да и не всегда возможно взлететь. К тому же, азарт скачки — дело такое…

Он потянулся и распустил крылья, почти тут же сложив их обратно.

Альнейрис громко ахнула и села, где стояла. Они были не просто хороши… Два громадных черных полотнища, покрытых мельчайшими чешуйками с легким золотистым отливом, с крупной узорной чешуей на руках и пальцах.

— Ух ты! Какая красота, — поднявшись на ноги под хохот крылатого, ифенхи принялась оправлять гвардейский китель, пытаясь скрыть неподобающее желание вцепиться в крылья, чтобы рассмотреть поближе.

— Что, нравлюсь? — спросил он, смахнув невольно выступившие слезы и свернув «вторые руки» обратно.

— Не меньше, чем твои красавцы, — с жаром закивала ифенхи. Только в глазах крылатого от этих слов почему-то промелькнула мрачная горечь.

— Давненько я последний раз кому-то нравился, — вздохнул он. — Ты первая, если не считать сестры, за последние несколько веков.

— Почему? Такой красивый… — Альнейрис охнула и зажала рот ладонью, смутившись. Что он сейчас скажет… А вдруг решит, что с ним заигрывают? Кто их, этих даэйров, разберет… — И необидчивый, это тоже важно! — тут же нашлась она.

Крылатый фыркнул и изобразил на лице кривое подобие улыбки одним уголком рта. Конь ткнулся мордой ему в плечо, выпрашивая ласку и морковку. Тот машинально погладил жеребца, почесал когтем мягкий храп.

— Потому что я Хранитель Смерти. И мои обиды… чреваты последствиями для мира, — буркнул он еще мрачнее, давая понять, что продолжать этот разговор не желает.

— Хранитель… — Альнейрис мучительно пыталась вспомнить все, что об этом знала. К сожалению, знаний оказалось слишком мало для того, чтоб найти нужные слова. — Ну и тем более хорошо, — наконец, нашлась она. — С тобой… почему-то легко.

Вот тут у него округлились глаза, а уши встали торчком. Даэйр надолго замолчал, не зная, что на это ответить. Гладил конскую морду, скармливая вороному соленое печенье. Альнейрис совсем уж было собралась отойти в сторонку, чтобы не мешать, как вдруг он склонил голову набок, взглянул на нее одним глазом и поинтересовался:

— Не хочешь со мной прогуляться, поболтать?

Ифенхи не посмела отказаться — до нее постепенно начало доходить, с кем угораздило столкнуться в дворцовых конюшнях. А если верить слухам, правая рука Владыки Света и будущий тарнетри Эль-Тару Ваэрдена наделен не меньшей властью, чем сам Кхайнериар. И потом, он брат Эль-Тари… Отказать, значило бы обидеть его неуважением, а его и так обижают страхом.

«Но ведь незаслуженно же! — искренне возмущалась про себя девушка, старательно пряча мысли за щитом. — Вот глупые люди!»

Интересно, о чем он хочет поговорить? Альнейрис так и этак прикидывала нить разговора, пока тайро неспешным шагом вел ее на самый верх цитадели, к башне, в которой располагались его покои. Она даже успела здорово струхнуть — а вдруг ее, как дома в Тореадриме, решат обвинить в какой-нибудь пакостной шуточке? Нет, она, вроде бы, еще ничего подозрительного не успела совершить даже по незнанию. Коридоры и лестницы все тянулись и тянулись, доблестная Айвариан ухитрилась раззадорить саму себя до нервной дрожи. Потом махнуть на все рукой, потом заскучать и под конец выдохнуться так, что на последнем пролете лестницы перед дверью в покои правителя еле стояла на ногах, держась за стену.

«Понастроили тут…»

Утешало только то, что Рейнан, кажется, тоже задыхался, хоть и не подавал виду.

Войдя в кабинет, Альнейрис первым делом огляделась. Очень хотелось плюхнуться в ближайшее кресло и отдышаться, но воспитание не позволяло.

Наверное, Эль-Тару Ваэрден и тайро Даррей были братьями по духу. В этом поистине огромном чертоге, почти не было мебели, если не считать стеллажей с книгами, огромного письменного чудовища и двух глубоких кресел. Но ступить оказалось решительно некуда — весь пол покрывали кипы документов. Горы свитков, расстеленные карты с пометками и флажками, покосившиеся стопки отчетов изредка перемежались с раскрытыми фолиантами. Тут и там валялись перья и кисти для письма, неограненные самоцветы, от которых фонило Силой, по укрытым гобеленами и шкурами стенам было развешано самое разное оружие… И весь кабинет был залит светом — две смежных стены от пола до потолка представляли собой одно огромное окно, сейчас бархатно-черное, а под сводчатым потолком мягко светилась роскошная люстра.

Ифенхи выдохнула и все-таки отправилась в поход до кресла, молясь всем духам сразу, чтобы по дороге не своротить случайно ничего важного. Слава Стихиям, обошлось.

Хозяин кабинета тем временем прошелся туда-сюда, поправил несколько особо опасно накренившихся бумажных горок, а потом снял со стены оружие. Альнейрис затаила дыхание.