Канон Равновесия (СИ)

Тот памятно неприятный разговор с Матриархом Харш-а-Хин произошел в ее лаборатории на Акрее. Дружба между врачом и бывшим пациентом — штука странная, обе стороны предпочитают встречаться как можно реже, даже если искренне привязаны друг к другу. С медицинским цинизмом остается только мириться, как и с тем, что тебя порой приравнивают к говорящему предмету осмотра.

Кот появляться у старой приятельницы не любил по одной простой причине — когда-то она чуть не убила его на операционном столе и вообще, слишком много раз зашивала. Но жизнь сына важнее собственных фобий, и он явился сразу, без отдыха, буквально шагнув из портала в портал с телом на руках.

Теперь вот сидел в сторонке в белом стерильном зале, формой напоминавшем лежащее на боку яйцо, и напряженно наблюдал за работой медперсонала в серебристых рабочих накидках.

Здесь все и вся было стерильно, он сам в том числе. Мягкий белый свет струился со стен и потолка, почти полностью уничтожив тени. По левую руку вдоль округлой стены стоял ряд пульсирующих светом капсул, в которых зрели зародыши очередных творений хирурга-химерлога. Пока и не разберешь, то ли это боевые твари, то ли образцы фауны, которые неизвестно в какой мир отправятся, то ли будущие разумные с генетическими модификациями. Рядом с каждой капсулой попискивал массив приборов жизнеобеспечения с тонкими темными зеркалами проекторов, над которыми горели трехмерные развертки с малопонятными несведущему графиками, схемами и таблицами. С другой стороны зала за полупрозрачными мембранами скрывались маленькие ячейки-палаты.

Паники и суеты не было — это серьезно успокаивало Владыке нервы. Большинство лаборантов занимались своими делами, только сама Харш и пара ее помощников хищно кружили вокруг махины операционного блока, закрытого сейчас оранжевым куполом диагностической сферы. Считывая показания, Матриах все больше мрачнела и начинала раздраженно хлестать хвостом.

Алден — красивы. Это совершенно особая красота гармоничного гибрида человека и кпылатой рептилии. Сухие костистые тела с сильными лапами, четко очерченные лица, на которых мало отражаются чувства, крылья, уже много поколений не способные к полету. Женщин от мужчин можно отличить только по числу отростков в костяной короне — у дам по две лопасти, у мужчин по три.

И многие поколения народ алден не покидает Акрея — древней, как предыдущая цивилизация, базы внутри спутника Хэйвы.

— Ктэш, — Харш окликнула кхаэля на свой манер. — Пойдем с-со мной, я тебе чая налью.

Тот встрепенулся, очнувшись от размышлений, и встал с неудобного трехногого табурета. Позвякивая статусными висюльками, украшавшими головной гребень и мембраны крыльев, она провела его в небольшое помещение за лабораторией, служившее спальней, кабинетом и столовой одновременно. Эта тонкая красивая женщина с изумрудно-зелеными глазами змеи не считала себя в праве занимать апартаменты Матриарха, когда места остаткам народа и так не хватало. Роскошные сады, принадлежавшие когда-то высшей касте алден, она превратила в теплицы и питомники для лекарственных трав. И положенные ей регалии власти в сочетании с неизменным рабочим халатом выглядели нелепо и печально.

— С-садис-сь, — Харш указала на точно такой же неудобный табурет и взялась разливать по изящным фарфоровым пиалам свежезаваренный чай. — Из-свини, вкусностей не держу.

— Это ничего, — Кот взял пиалу, вдохнул аромат темного терпкого напитка и выжидающе уставился на алден.

— Ты ждеш-шь заключения? Пожалуйс-ста: крайняя с-степень ис-стощения, некро и обычная интокс-сикация, с-следы пыток. Я молчу про с-остояние ауры в целом и эфирной с-составляющей мозга в час-стности.

С каждым слетавшим с тонких зеленоватых губ словом глаза кхаэля все больше из золотых становились багровыми. Черные когти зло скрежетали по фарфору.

— Ничего, что нельзя было бы вылечить, — спокойно продолжила Матриарх. — Полежит у нас-с под наблюдением без с-своей любимой работы, отдохнет, оправитс-ся. Пей, а то я в тебя ус-спокоительное вс-сажу, — она стегнула кхаэля хвостом по ноге.

Кхайнериар молча покосился на полупрозрачную стену, за которой мельтешили силуэты лаборантов, сделал глоток, другой. Только получив еще один ощутимый шлепок хвостом по голени, он постарался придать лицу нет, не нормальное, хотя бы спокойное выражение. Харш мелкими глотками пила чай и наблюдала, как сменяются эмоции на лице двуногого хищника, как «плавают» очертания челюстей, время от времени становясь звериными.

— Объяс-сни мне две вещи, Ктэш, — наконец, заговорила она, поймав его взгляд и от негодования свистя и шипя больше обычного. — Как вы с-сотворили с-с-с его энергетикой то, что с-сотворили и когда вы, наконец-с, прекратите жить в этих диких варварс-с-ских ус-словиях? Мечи, копья, антис-с-санитария, крепос-сти даже толком не отапливают-сс-ся! С-спасс-сибо, что хоть в с-с-столичных городах уборные на улиц-су не вынос-сите!

— Харш, не надо читать мне нотаций, — очень тихо и очень спокойно отозвался Кхайнериар. — Мне сейчас не до этого.