Каньон Тираннозавра

Том слушал, стараясь не дышать. Из тоннеля не доносилось ни звука. Он потрогал замок — этот держался прочно. Том присел, достал фонарик и осмотрел земляной пол. В рыхлой грязи следы отпечатались очень отчетливо; они принадлежали человеку, носившему одиннадцатый или двенадцатый размер обуви[25]. Сбоку Том увидел борозды, оставленные подошвами Салли, и примятый участочек, где лежало тело — ее тело; должно быть, похититель положил свою ношу на землю, пока отпирал замок. Салли была без сознания. Том отогнал более жуткое предположение.

Он попытался перебрать свои возможности. Так или иначе, необходимо проникнуть в шахту. Возможно, удастся подманить похитителя к двери и застрелить его при первом приближении.

Том застыл, услыхав донесшийся из шахты слабый звук. Крик? Он не смел дохнуть. Через секунду снова раздался звук — слабый возглас, исказившийся в глубоком каменном колодце. Голос принадлежал мужчине.

Том ухватился за замок и потряс его, стараясь сломать, но замок не поддавался. Решетка была изготовлена из тяжелой стали и намертво вмурована в камень. Выломать ее не представлялось возможным.

Пока Том метался туда-сюда, он опять услышал гневный вопль, на этот раз прозвучавший гораздо громче и отчетливее. Удалось различить единственное слово — «сука».

Она там. Она жива!..

И тут раздался приглушенный гул выстрела.

15

В кабине «шевроле» 57-го года Боб Байлер включил радио и покрутил колесико настройки в надежде поймать свою любимую станцию «Старые хиты», вещавшую из Альбукерке, однако в приемнике лишь непрерывно шипело и потрескивало. Он выключил радио и в качестве утешения сделал хороший глоток виски «Джим Бим» — бутылка лежала тут же, на соседнем сиденье. Боб причмокнул и с довольным видом сложил губы в трубочку. Бутылка с глухим стуком шлепнулась обратно на сиденье. Он отер рукой щетинистый подбородок и широко улыбнулся своему несказанному везению.

Байлер уже перестал ломать голову над странным происшествием около «Санрайза». Кто-то угнал его «додж» и оставил ему шикарный классический «шеви», прямо с ключом, торчавшим в зажигании. Этот «шевроле» наверняка стоил раз в десять дороже старой колымаги Боба. Может, надо было вызвать полицию, но ведь все вышло вполне честно — грузовик Байлера угнали, а он взамен получил тачку угонщика. К тому же Боб уже заправился пинтой виски и находился не в том состоянии, чтоб звать легавых. Угнали-то его машину, а разве он обязан заявлять о пропаже своей же собственности?

Вдруг шины «шеви» шаркнули по обочине с правой стороны дороги. Байлер крутанул руль влево, чуть не съехал с шоссе, выровнял грузовик — колеса слабо заскрипели — и, наконец, снова вырулил на проезжую часть. Желтая пунктирная линия прямо, никуда не сворачивая, убегала в темноту, и Байлер поехал прямо по ней — так надежней, не собьешься. Он увидит фары приближающейся машины хоть за тысячу миль, и будет уйма времени, чтобы уступить дорогу. Для пущей концентрации внимания Байлер еще разок приложился к бутылке и, оторвавшись от горлышка, довольно чмокнул губами.

Был уже одиннадцатый час. К десяти тридцати Байлер доберется до Эспаколы. Боже, ну и устал же он! Долгонько пришлось ехать из Долорес, и вся эта езда — чтобы повидать дочку и ее никчемного безработного муженька. Поймать бы «Старые хиты» хоть в Санта-Фе — Элвис здорово поднимет настроение… Боб включил радио, покрутил колесико, нашел какую-то волну — там сквозь шум вроде пробивалась музыка — и остановился на ней. Может, ближе к городу прием станет лучше.

Вдалеке Байлер увидел свет фар и осторожно принял немного в сторону. Мимо пронеслась полицейская машина и стала уменьшаться в размерах прямо на глазах. Да, это точно полиция. Вот уже красные габаритные огни почти растворились в кромешной тьме. Но тут Байлер с тревогой заметил, что огоньки внезапно стали ярче: легавый затормозил. Затем последовала короткая тусклая вспышка, и мелькнул яркий белый свет фар — машина разворачивалась.

Вот черт!.. Байлер смахнул бутылку виски на пол и ногой запихнул ее под сиденье. Грузовик опять сошел с проезжей части, и Байлер поспешил сосредоточиться на дороге. Он снова вырулил на шоссе, отчего «шеви» качнуло. Проклятье, лучше притормозить и трюхать, как старая кляча. Взгляд Байлера перебегал с дороги на спидометр, а оттуда — на зеркало заднего вида. Боб делал ровно пятьдесят пять миль в час и был абсолютно уверен: когда мимо проезжал легавый, он шел максимум на шестидесяти, а ограничение-то здесь — шестьдесят пять. Байлер, подобно большинству вечно нетрезвых водителей, никогда не превышал скорость. Еще несколько минут его сердце бешено колотилось, потом он начал отходить. Легавый не врубил мигалку и за Байлером не гнался. Просто тащился на той же скорости, приотстав где-то на четверть мили, и все дела, — подумаешь, какой-нибудь патрульный на дежурство выехал. Байлер, вцепившись в руль, смотрел прямо перед собой и удерживал грузовик на пятидесяти пяти милях в час.

Черт возьми, да такого дисциплинированного водителя еще поискать надо!

16