Канонерка 658. Боевые операции малых кораблей Британии на Средиземноморье и Адриатике

На это возразить было нечего. Все действительно так и было. Однако вскоре ветер немного стих, а с ним и волны утратили былую мощь. И я рискнул повернуть 658-ю на 10° на запад. Через полчаса я добавил еще 10°. К 6 часам вечера мы даже смогли увеличить скорость до 12 узлов. Теперь мы шли курсом на Италию, хотя севернее, чем хотелось бы. Медленно и с колоссальным трудом мы отвоевывали у моря мили, ведущие на запад.

В конце концов начало ощущаться присутствие земли, волны стали пологими, длинными…

Я еще никогда в жизни не был так рад увидеть «руки» волнолома Анконы, простертые нам навстречу. Впервые с момента спуска на воду 658-й я не был уверен, что она сможет дойти до берега. Она дошла, и я мысленно снял шляпу перед ее конструкторами и строителями.

Остальные лодки, тоже побитые и потрепанные, начали подходить примерно через полчаса. Теперь я точно знал: даже если 658-я развалится по дороге на части, мы все равно доставим ее на Мальту, а там пусть инженеры думают, как собрать ее воедино снова.

Мы пережидали непогоду пять дней, но все равно переход на Мальту оказался нелегким. Но это уже не имело существенного значения. Нам уже ничто не могло испортить приподнятого настроения.

На Мальту мы прибыли ровно в 3 часа утра за неделю до Рождества. Ночь была лунная и светлая. Несмотря на то что мы заблаговременно отправили сообщение об ожидаемом времени прибытия, сигнальная башня казалась вымершей, а боновое заграждение было закрыто. Это все равно что после долгих странствий вернуться домой и обнаружить отсутствие ключа.

Наша сигнальная лампа Алдиса посылала и посылала сигналы в темноту, но дежурный персонал либо спал, либо пил чай, во всяком случае, ответа мы дождались только через 20 минут.

Корни продиктовал довольно резкий сигнал – мы не могли не почувствовать, что на Мальте все уже успели забыть, что еще совсем недавно остров считался передовой. Здесь все уже явно вернулись к мирной жизни. Такое положение было крайне неприятным, когда ожидаешь в море и не можешь подойти к причалу, но, когда дело дошло до развлечений на берегу, возврат островитян к мирной жизни нас вполне устроил.

Лично для меня самый главный момент настал через два дня после прибытия на остров. Капитан Стивенс сообщил, что назначает меня командиром 658-й и будет рекомендовать для досрочного присвоения звания лейтенанта. По возрасту мне следовало ждать его еще целый год. Так что вечером мы устроили грандиозную вечеринку.

Собственно говоря, веселье началось раньше. В первый же вечер на Мальте свободная от вахты часть команды получила разрешение сойти на берег. Люди ушли вместе, намереваясь как следует расслабиться. Глядя им вслед, Тони задумчиво проговорил:

– Интересно, как сильно у этих парней утром будет болеть голова и скольких мы недосчитаемся?

К сожалению, в тот момент на него снизошел дал пророчества. На следующее утро рулевой доложил:

– Из увольнения на берег все вернулись, кроме матроса Флетчера, который находится в госпитале с подозрением на сотрясение мозга. Матрос Кроутер на борту, но я собираюсь отправить его в госпиталь, поскольку у него рана на голове, которую следует обработать.

Мы попробовали было задавать вопросы, но обвинять пока было некого, поэтому мы сочли происшествие нормальным для первой ночи после возвращения на Мальту. Флетчер вернулся через несколько дней, побледневший, похудевший, но, как всегда, веселый. О том, что с ним произошло, он говорить отказался. Занятые другими заботами, мы забыли о происшествии.

Наше внимание было поглощено подготовкой к Рождеству. Тони часто навещал продсклад, заботясь о том, чтобы мы получили свою порцию индейки, свинины, колбасы, печенья, пива, пудинга и т. д. Корни заявил, что на всех лодках его флотилии Рождество будет отмечено в лучших флотских традициях. Он сам поздравит людей рождественским утром ровно в 11.30.

Все жилые помещения 658-й были затейливо украшены, праздничные забавы были вполне традиционными. Корни выбрал самого юного матроса на борту (Альф Таннер из Торнтон-Хит), чтобы тот на день стал командиром флотилии. Они обменялись форменной одеждой. Корни занял место матроса и носил его одежду весь день, и на борту, и на базе, и даже на коктейле у командующего. Таннер с гордостью носил форму Корни и старался дотошно выполнять его обязанности. Я стал рулевым, а Тони – механиком-мотористом. В 11.30 мы отправились на лодки флотилии, посетили 642-ю (где были встречены Тедом Смитом, весьма впечатляюще выглядевшим в костюме механика), 643-ю, 649-ю и 655-ю. Затем вернулись на 658-ю.

На каждой лодке мы поднимали бокал (а то и не один) за Рождество и вернулись продолжить праздник на 659-й. После праздника в кают-компании с участием старшин и старших матросов мы уселись обедать. Остаток дня подавляющее большинство членов команды провели на берегу.