Каноническое право. Древняя Церковь и Западная традиция

В ряду указанных ограничений Апостольские каноны{Апостольский канон 20.} содержат и другое правило, постановляющее лишать сана клирика, выдавшего поручительство. В понимании толкователей (Зонара), смысл данного запрета тот же – «это и тому подобное запрещено клирикам, дабы они не вдавались в беспокойные дела, избегали придирок и судебных кляуз: ибо в таком случае они дают подозрение, будто принимают это на себя из-за корысти, а корыстолюбивым клирикам быть не д'oлжно»{Правила Святых Апостолъ и Святых Отецъ с толкованиями. М.: «Паломникъ», 2000. С.48. В то же время толкователь пытается смягчить данное правило, высказывая предположение, что поручительство за явку обвиняемого в суд, данное из милосердия, не должно вменяться клирику в вину.}.

Уместно поместить в ряду рассматриваемых ограничений и категорический запрет клирикам давать деньги в рост. Соборное каноническое право рассматривает данный запрет в качестве имеющего свое основание в Писании{Псал. 14:5.} и настаивает на максимально широкой трактовке данного понятия. Так, Первый Вселенский Собор позаботился о том, чтобы запрет на выдачу денег в рост не был обойден путем соблюдения буквы при нарушении смысла. Например, комментаторы приводят в качестве примера следующий обход данного запрета: формально проценты не взимаются, но заключается соглашение об участии клирика-займодавца в прибыли с исключением риска его ответственности, в результате клирики «таким образом давшие деньги, будучи на самом деле ростовщиками, прикрываются наименованием участников»{Правила Святых Вселенскихъ Соборовъ с толкованиями. М.: «Паломникъ», 2000. С.61.}. В связи с этим запрещается как «откровенный» заем под проценты, так и «нечто иное, вымышляемое ради постыдной корысти»{Канон 17 Первого Вселенского Собора.}.

Печальной справедливости ради следует отметить, что воспрещение клирикам заниматься мирскими делами никогда не достигало своей желаемой цели – как сокрушенно замечает Зонара, несмотря на то, что это запрещают правила апостолов и святых Соборов, «так делалось и делается». Соборное каноническое право в связи с этим повторяло данный запрет и впоследствии (например, 3 канон Четвертого Вселенского Собора (Халкидон), воспретивший клирикам и монашествующим брать на откуп имения и вступать в распоряжение мирскими делами, 9 канон Квинисекста, воспретивший клирикам содержать таверны).

Говоря о предписаниях, направленных против вовлечения клира в светскую жизнь, уместно напомнить и о существовании в соборном праве норм, направленных на невмешательство светской власти во внутрицерковные дела. Примером могут послужить хотя бы нормы, воспрещающие вмешательство светских властей в процесс избрания епископов.

Матримониальные ограничения для клира. Правила внешней дисциплины клира (специальная одежда, воздержание от мирских занятий и т. п.), несомненно, способствовали созданию особого образа жизни, представлявшегося Церкви соответствующим тем задачам, которые клирики призваны были решать в ходе своего служения. Эти нормы о дисциплине клира подчеркивали отличие, разделение клира и мира, были направлены на обособление клира от мирян в Церкви. Но правовым институтом, выполнявшим эту задачу в большей мере, нежели все остальные, несомненно, являлся особый матримониальный статус клира.

Процитируем в подтверждение этой мысли церковного историка А. П. Лебедева: «Мы уже знаем, что в III веке клир руководился стремлением выделить себя из ряда мирян…Рассматриваемое стремление… выражается в следующем: во-первых, в желании наложить безбрачие на духовенство – безбрачие, как особое отличие для него от мирян; клир в этом случае хочет противопоставить себя, как класс святых, народу, как классу грешных»{Лебедев А. П. Духовенство древней Вселенской Церкви. СПб, 2003. С. 125–126.}.

Мы оставляем за пределами настоящего исследования собственно оценку А. П. Лебедевым этого явления («святые» против «грешных») – цитата приведена исключительно с целью подтвердить важность особого матримониального статуса клира для его особого статуса вообще, независимо от того, какими нравственными мотивами диктовалось стремление создать такой статус.

В первоначальной практике христианской Церкви безбрачие духовенства не было обязательным. Более того, наиболее древние канонические источники позволяют заключить обратное. Так, Апостольские каноны содержат запрет на вступление в клир для лиц, которые после крещения были женаты более одного раза либо имели наложниц{Апостольский канон 17.}. Равным образом не могли быть допущены в клир лица, женатые на вдовах, разведенных, блудницах, рабынях, женщинах позорных профессий, а также те, кто «имел в супружестве двух сестер или племянниц»{Апостольские каноны 18, 19.}. Понятно, что, если устанавливаются ограничения на доступ в клир именно для лиц, заключивших такие браки, одиозные с точки зрения Церкви, то лица, состоящие в «нормальном» браке не лишаются доступа в клир, если удовлетворяют другим критериям.