Канонир Кейд

Быстро одевшись в истрепавшееся гражданское платье, Кейд завернулся в слишком узкий для его мощной фигуры плащ убитого марсмена и выскользнул в коридор. Он знал только один выход наружу из этого зловещего места и шел к нему, полагаясь на инстинкт и зрительную память. К счастью, на протяжении всего пути по тускло освещенным переходам и выщербленным ступеням он не встретил ни одной живой души. Он не знал, объяснялось это близостью апартаментов леди Майи или только что совершившимся убийством, да и не задумывался особенно, поглощенный лишь стремлением вырваться на свободу.

Запор на двери, ведущей в покои любовницы Арля, оказался электронным, и канонир справился с ним в два счета. Прихожая была пуста. Запах дыма из курительной трубки леди Майи смешивался с более тонким ароматом, присушим ей самой. На низком столике перед большим, трехстворчатым зеркалом были разбросаны драгоценности и всякие безделушки, вроде той же золотой трубки. При взгляде на эту груду самоцветов и золота Кейд понял, что уже дошел до последних пределов падения, потому что твердо решил все это украсть.

Соборные Дома и другие службы Ордена были для него отныне закрыты. Он пока не представлял, куда направится, но хорошо знал, что без денег пропадет наверняка. Хотя представления Кейда о финансовой системе Империи оставались на уровне ребенка, он еще с детства усвоил, что золото всегда можно обменять на деньги или непосредственно на товар. Протянув руку, он решительно сгреб со столика россыпь блестящего металла и камней и рассовал по просторным карманам плаща украшения и безделушки, оказавшиеся неожиданно тяжелой ношей.

Из прихожей вели три двери. Две были заперты, а третья приотворена. Кейд осторожно заглянул в спальню и обнаружил, к своему облегчению, что леди Майя там одна и крепко спит. Позволив себе на миг полюбоваться точеной головкой на белоснежной подушке, он на цыпочках прокрался к двери, которую покойный Фледвик запер на засов. Канонир не сразу разобрался в простом механизме, но с третьей попытки все же вытащил металлический стержень из пазов. Один раз ему почудилось движение за спиной, и он резко обернулся, выхватив оружие, но тревога оказалась ложной. Женщина продолжала мирно спать, только перевернулась во сне на другой бок.

Кейд протиснулся в открытую дверь и тихонько прикрыл ее за собой. Когда они с Фледвиком пробирались по коридору, тренированный мозг канонира автоматически запоминал все изгибы и повороты, так что сейчас он без затруднений нашел обратную дорогу и через пару минут добрался до пролома.

Как ни странно, часовые с тех пор еще не успели смениться. Только вместо убитого Кейдом марсмена по тому же маршруту расхаживал другой караульный. Судя по его беззаботности, отец бомбардир так и не выполнил данное им леди Майе обещание преподать часовым суровый урок. Вероятно, Арль привык больше полагаться на подручных-убийц, чем на честных воинов, выполняющих свой долг. Прячась в угольно-черной тени входа в Пещеру, канонир разглядывал старательно марширующих часовых с презрительной жалостью. Их парадные церемониальные униформы сияли нашивками и позолотой в свете арочных фонарей и в серебристых лучах месяца.

«Глупцы!» — подумал он, но тут же со стыдом вспомнил, что сам был таким же глупым и наивным, начиная с шестилетнего возраста и заканчивая событиями последнего часа.

Выбраться из Пещеры было неизмеримо легче, чем в нее проникнуть. Тем более Кейд отлично знал, что лежит по ту сторону узкой полоски охраняемого периметра: несчитанные акры земли, заросшей высокой травой, в которой человек может скрываться хоть до зимы. Человек. Он впервые подумал о себе как о человеке, а не канонире.

Часовые ничего не увидели. Только быстрая тень мелькнула в полумраке, мгновенно исчезнув в зарослях травы и кустарника. Скатившись в небольшую ложбинку, надежно прикрытую густой растительностью, Кейд некоторое время лежал неподвижно, прислушиваясь, не поднялась ли тревога. Все было тихо. Он отполз подальше, спустился с пригорка, потом встал на ноги и пошел, уже не скрываясь, по направлению к реке.

Беглец знал, что очень скоро ему придется решать, куда податься, но момент для принятия решения еще не наступил. Балтимор и Абердин лежали в одном направлении — к северу, пока же ему предстояло для начала перебраться через Потомак. К берегу он вышел через несколько минут и остановился в раздумье. Пересечь реку вплавь он не мог. «Водяные крылья», с помощью которых он переправил днем Фледвика, сейчас не годились — слишком тяжел был груз золота в карманах Кейда. Расставаться же с ним в его планы не входило.