Канцелярия Кощея

Совсем ближе к ночи я уже нервничал так, что даже закурил вонючую сигару от царя-батюшки. А тут и он сам в Канцелярию заявился. Руки потирает, хихикает, счастливый, будто в «Русское лото» квартиру в Саратове выиграл.

— Отдыхай, Федор сегодня! Забоялся-то твой участковый ко мне на ночь глядючи ехать. Кишка тонка у мента оказалась!

— Тьфу ты… Чего это он?

— Да я ж тебе талдычу: на словах он лев, а на деле — зайчиком под кустиком оказался!

Кощей радовался, как ребенок. А на меня вдруг навалилась жуткая усталость. Пошла реакция на день, проведенный весь на нервах.

Я и спать завалился совсем рано, наверное, еще и десяти не было. И не снилось мне ничего.

* * *

Разбудил меня Михалыч.

Причем, часов в девять утра. Как он Дизеля отогнал от генератора, ума не приложу. Но выспался я, как давно уже не высыпался. А тут еще дедовы оладики. Сказка! Поэма! Торжественная оратория! И всё это в одной тарелке. С мёдом и вареньем.

— Вот и хорошо, внучек, вот и славно, — умиленно приговаривал дед, смотря, как я разделываюсь с завтраком.

Ну и ладно, ну и лопну, зато деда порадую.

Я рухнул на диван в полном изнеможении:

— Деда, новости какие есть?

— А то как же. Калымдай велел передать, что участковый уже вылетел к нам на ступе. Лежи-лежи, внучек, не подпрыгивай, ему еще часа два до нас телепать.

— А Кощей не передумал? Может он сам с милицией встретится?

— Царь-батюшка с утра заперлись в лаборатории своей алхимической, ну и алхимичат там что-то. Строго-настрого велели не мешать. А тебе велел передать, чтоб ты в его кабинете участкового принял. В Канцелярию его вести не надоть.

— Да можно и в его кабинете, без разницы.

— Разница ить есть, внучек. У царя солиднее будет да загадочнее. Участковый на бумаги тайные да на приборы секретные заглядится, тут-то ты его ножиком и пырнёшь… Да шучу я, шучу, что ж ты так прыгаешь сегодня? А акромя того, неча ему тут у нас всё вынюхивать да высматривать.

— Да как скажите, мне всё равно. Особенно после такого завтрака.

— От и ладно. А как отдохнёшь, фрак примерь, вот на комоде висит. Это я у Иван Палыча повзаимствовал.

— Зачем мне фрак, дед? На балу с участковым мазурку отплясывать?

— Для солидности, внучек. Надо.

— Михалыч, ты не перегибай, а? Ну какой фрак? Джинсы да майка, самая что ни на есть рабочая одежда. Всё. И не спорь. Нравится фрак, сам его и одевай.

В отличие от вчерашнего дня, я был абсолютно спокоен, вся нервотрёпка исчезла как по волшебству. То ли перегорел я, то ли просто на деловой лад настроился, но чувствовал себя вполне прилично и был готов к переговорам. Так и провалялся на диване, пока к нам не заглянул Аристофан.

— Это… босс. Велено передать — подлетает мент вместе со своим петухом. Минут через десять у ворот будут.

— С каким еще петухом? Это жаргон ваш, что ли такой?

— Не, босс, в натуре петух. Птица такая.

— Ничего не понимаю. Это он Кощею в подарок, что ли везет?

Аристофан пожал плечами и исчез.

— Иди ужо внучек в кабинет царский, а я ентого участкового встречу да к тебе провожу.

Дед ускакал в одну сторону, а я поплелся в другую.

Гюнтер так и торчал у кабинета, но я, погруженный в мысли, не обратил на него внимания. Прошел в кабинет да уселся за Кощеевым столом. А ничего, удобно тут.

Минут через десять раздался стук в дверь и громкий голос Гюнтера оповестил:

— Участковый лукошкинского отделения милиции, младший лейтенант Ивашов к Его превосходительству Статс-секретарю, господину Захарову!

Высокопревосходительству, вообще-то. Ладно, потом припомню.

— Введите! — рявкнул я.

Участкового я впервые видел вот так близко. Ну, обычный парень моего возраста в милицейской форме старого образца. Смотрит насторожено, внимательно.

Я встал, вышел из-за стола и протянул руку:

— Федор.

— Никита, — немного поколебавшись, протянул руку в ответ участковый.

— Прошу, — я указал на кресло, а сам вернулся в своё за столом.

— Стой, — внезапно сказал участковый. — Стой. Ты что, из моего времени что ли?!

— Ага. Ну, чуть-чуть попозже, кажется.

— С ума сойти… — участковый опустился в кресло. — А сюда-то как попал?

— Да Кощей и затащил. Против тебя, кстати, бороться, — я хмыкнул и достал из ящика коньяк и пару стаканчиков. — Ну, давай, Никита, за знакомство.

— Против меня? — задумчиво протянул участковый, но я только отмахнулся и разлил по стаканам.

Чокнулись, выпили, выдохнули.

— О, блин, про закуску-то я и забыл. Сейчас организую.

— Да не, не надо. Я ж не на пир сюда пришел. А где сам Кощей?

— А царь-батюшка, дорогой наш Император и Владыка, зазорным для себя посчитали-с с мелким чином милицейским разговоры вести-с. Я за него, в общем.

— А ну да, конечно. И о чем тебе велено разговаривать? — с большой иронией он выделил «велено».

— Никита, завязывай, а? Я тебе не враг, ты мне, надеюсь тоже. А что оказались по разные стороны, так кого тут винить? Судьба. Или ты войны хочешь? Арестовывать случаем не кинешься?

— А есть за что арестовывать?

— А нету, — я развел руками. — Чист я перед законом.

— А пособничество?

— А доказательства?

Мы помолчали.

— Там это… — вдруг сказал участковый. — Мой петух. Не обидят?