Канцелярия счастья. Академия ненависти и интриг

Не дожидаясь, она свернула в один из проемов. Йон невольно восхитился. Несогласные не придумали ничего умнее, чем подсунуть девицу со смазливой мордашкой, чтобы та втерлась к нему в доверие и склонила на их сторону. Наверняка это не единственное, на что они рассчитывают, но самые простые планы имеют больше всего шансов на успех. В качестве кнута он получил чипы, запрограммированные причинять ему нечеловеческую боль, в качестве пряника – Мору.

При этом она прекрасно понимала, что он также будет завоевывать ее расположение, и подыгрывает ему. Все ее полуулыбки, нежный шепот, даже сбившееся дыхание в ответ на пламенные речи – все это ненастоящее. Но та страсть во взгляде, когда Мора говорила о системе, искренняя нетерпимость и стремление к разрушению – вот они настоящие. Чистая, незамутненная ненависть всегда притягивает. В такую ненависть можно даже влюбиться.

Йон свернул за девушкой, и рот моментально наполнился слюной. Тяжелый хлебный запах напрочь отбивал желание думать о чем-либо кроме еды. Мора распахнула дверь и прошла внутрь. Помещение столовой было не таким большим, как предполагал инспектор. Впрочем, ему до сих пор не удалось выяснить точное число несогласных, проживающих в бункере. Сейчас внутри, рассевшись за сотней маленьких столиков, расставленных по всей площади, сидело около трех или трех с половиной сотен людей. Можно было бы зафиксировать то, что он сейчас видел, на сетчатку и позже вернуться, чтобы проанализировать, но Йон не смог.

Ученик Канцлера, прошедший шесть лет обучения в кадетском корпусе Канцелярии и несколько лет в магистрате, неподвижно застыл у входа, глядя на ближайший столик. За ним сидела молодая русоволосая женщина, а рядом с ней – мальчик лет девяти-десяти. Он жевал хрустящую булку и громко чавкал, а женщина тихонько ругалась, смахивала крошки с его рубашки.

Когда Йон понял, что уже минуту не двигается с места, он вздрогнул и начал озираться по сторонам. Равномерный гул голосов детей и взрослых, стук ножей, ложек и вилок тут же вторгся в сознание, будто до этого кто-то просто выключил звук.

– Какое… странное… место, – он повел плечами, стараясь не показывать своей растерянности, но видеть, как почти за каждым из столов сидят вперемешку дети и взрослые, было ненормально.

– Идем сюда, – Мора подвела его за руку к небольшому столику в дальнему углу зала. Серая потертая скатерть была залита каким-то ярким соусом, но, кажется, девушку это не смущало.

Йон послушно уселся, оглядываясь по сторонам.

– Святая Бюрократия… Сюрреализм какой-то… – хрипло пробормотал он. – Никогда не любил фильмы, созданные на заре кинематографа, но у меня стойкое ощущение, будто я попал в какую-то на редкость скверную картину, эдак века из двадцать первого.

Мора посмотрела на него сочувственным взглядом. Отошедшее было на второй план раздражение вспыхнуло с новой силой. Она что, жалеет его?!

– Я на минутку, – она шепнула это раньше, чем Йон успел сказать какую-нибудь гадость.

Чтобы взять себя в руки, он закрыл глаза и послал несколько мысленных команд к имплантам. Разворачиваемая им сеть из миниатюрных передатчиков, разбросанных по всему бункеру, была еще далеко не полной. Каждая антенна собирала информацию о месте, где она находилась, и с помощью радиолокации составляла план небольшого участка местности. Обработка полученных картинок хорошо отвлекала от мыслей о неряшливом ребенке и его ругающейся матери.

Строки данных сменились схемой комнаты, в которой Йон сейчас находился. Слева к нему приближалась Мора, а сзади – еще какая-то женщина. Шла она медленно, останавливаясь через каждый шаг, и, судя по поступающим данным о частоте ее сердцебиения, была сильно взволнована. Чтобы подготовиться, было бы не лишним определить, видел ли он ее раньше, но система распознавания пока что работала очень медленно.

– Ты уснул? – Мора толкнула его в плечо, ставя широкий поднос на стол. – Вот уж не думала, что так просто застать тебя врасплох.

– Кажется, мы будем обедать не одни, – Йон выдвинул еще один стул и чуть двинулся в сторону.

– Ты о чем это? – нахмурилась девушка.

Он загадочно улыбнулся, снимая с подноса тарелку с ароматным кремовым супом. Йон не очень-то любил грибы, но, судя по тому, что принесли на обед, это была одна из немногих культур, способных произрастать в подпольных условиях. В ней у несогласных не было недостатка.

– Вы не против, если я присяду?

Мора неприязненно оглядела вставшую рядом с ними женщину и уже открыла было рот, чтобы ответить, как ученик Канцлера опередил ее:

– Если сидеть за одним столом с мерзкой тварью вам будет не в тягость, то милости прошу.

– Я не…

– Вы не что? – он насмешливо приподнял одну бровь.

Перед ним была та самая женщина, которую генерал Славий приводил к нему в камеру.

В прошлый раз Йон не мог видеть ее лица, поэтому теперь неспешно скользил по ней взглядом.