Канцелярская крыса

— Но я недостаточно опытен в выслеживании человеческой дичи, так? Жэймс-Семь-Пуль был всего лишь грабителем, недостаточно ловким, чтобы грамотно уйти на дно. И вы думаете, что Бангорская Гиена куда хитрее. Так вот, мистер Шарпер, я готов доказать вам еще раз, что способен найти убийцу.

Герти и сам не ожидал от себя подобного пыла. Его натиск был рожден отчаяньем, а красноречие — ощущением блуждающего по спине перекрестья прицела. Мистер Шарпер не лгал. Круг загонщиков вокруг Уинтерблоссома сходился все плотнее. Рано или поздно он будет опознан. И после допроса, при одной мысли о котором под кожей у Герти начинали бурить ходы ледяные термиты, последует расплата.

Возможно, раньше он мог соскочить с подножки этого трамвая. Раньше, но не сейчас. Слишком глубоко он окунулся в Новый Бангор, оказавшийся на поверку не мелкой лужей, а настоящей бездной, причем полной липкой засасывающей жижей. Ноги уже не выдернуть. Его единственный шанс спасти голову заключается в том, чтоб найти истинного убийцу, завладевшего его, Герти, именем, найти — и выдать Канцелярии. Иначе в самом скором времени ему дадут примерить пеньковый галстук.

— Вы слишком несправедливы к себе, полковник, — с напускной строгостью сказал мистер Шарпер, — Хотя в ваших словах и есть доля правды. Чтобы выследить хищника вроде Бангорской Гиены, мало прирожденного охотничьего чутья вроде вашего. Надо превосходно знать город. А ведь вы только недавно на острове, не прошло и месяца. Здешние тропы вам еще незнакомы, и хищники здесь тоже водятся такие, каких не знают в джунглях привычной вам Амазонии…

— Уинтерблоссом тоже недавно здесь!

— Но, тем не менее, он сумел раствориться в Новом Бангоре так, что бессильны наши лучшие ищейки. Возможно, у него прирожденный дар. Все убийцы такого рода обладают высокой способностью к мимикрии…

— Я думаю, что в достаточной мере изучил Новый Бангор, чтобы взяться за это дело.

Мистер Шарпер поднялся из кресла, одернул воротник своего черного пиджака. Ковер в его кабинете был столь толстым, что перемещался секретарь совершенно беззвучно, как сущий тигр.

— Мало знать улицы. Как хирургу мало знать основные артерии, чтобы извлечь крохотный, засевший во внутренностях, осколок. Чтобы преследовать Уинтерблоссома, надо по-настоящему знать этот город. Надо знать не только его распахнутую душу, надо знать все, что помещается в нем, все, что сокрыто. Это особенное искусство. Хирургам не знакома брезгливость. Надо проникать туда, куда не хочется даже смотреть. В тайные полости, залитые гноем и лимфой. В клубки некротической ткани, гнойники и нарывы. В гниющий кишечник, полный зловонной дряни…

— Это меня не пугает, — заявил Герти, — Я готов перевернуть город вверх дном.

Некоторое время мистер Шарпер молча разглядывал его, поглаживая пальцем подкрученный иссиня-черный ус. Выражение его лица было непроницаемым, а безжалостные вечно-смеющиеся глаза на некоторое время потухли, сделавшись тусклыми, как потертые перламутровые пуговицы.

О чем думал сейчас мистер Шарпер? Этого Герти не хотел знать. Ему казалось, что за аристократическим фасадом мистера Лександра Шарпера, секретаря Канцелярии, скрывается нечто не менее зловещее, чем самые страшные места Нового Бангора. А пожалуй и нечто такое, что может дать им всем фору.

«Ревнует, — подумал Герти, лишь бы что-то подумать, лишь бы не расплавиться под этим взглядом, не обратиться грязной лужицей на ковре, — Так и есть, он ревнует к славе Бангорской Гиены. Он считал себя самым ловким и хладнокровным хищником в городе. Он ведь и верно хищник. Убийца с мягкими обходительными манерами, сознающий свою суть и природу. И вот кто-то бросил ему выбор. Для него это стало личным делом, и он неохотно подпускает к нему чужаков. Ну конечно. Зверь должен лично сомкнуть зубы на шее претендента, чтобы доказать свою власть. Так оно и бывает в дикой природе…»

— Хорошо, — мистер Шарпер усмехнулся и сделал мягкий жест, как бы уступая чужому напору, — Вы азартны? Наверняка азартны, как и полагается охотнику. Я, признаться, тоже. Сыграем-ка с вами в одну игру, полковник. По-джентльменски. Если вы выигрываете, то я беспрекословно кладу на ваш стол все материалы по Уинтерблоссому. А если моя берет, вы оставляете это дело моим крысам. Как вам?

— Звучит справедливо, — неуверенно сказал Герти, безотчетно вытирая вспотевшие ладони, — Но во что будем играть? Бильярд? Бридж? Честно говоря, я не очень-то силен в картах…

— Карты? — секретарь отмахнулся, — Скука. Разложенные на столе цветные бумажки. Есть игры куда более интересные и захватывающие. Вроде этой.

Мистер Шарпер потянулся мягким кошачьим движением и выбрал из стопки папок одну, мало чем выделяющуюся среди прочих. В лондонской канцелярии подобного рода папки использовали для маловажных бумаг. Папка, как заметил Герти, была не очень объемна и едва ли скрывала в себе более двух-трех десятков листов.

— Что это?

— Это наша с вами игра, полковник. Называется она Айкл Стиверс.

— Название мне незнакомо.

— Это к лучшему. Подобным знакомством не принято козырять в кругу джентльменов.