Канцлер

Все это не слишком-то напоминало приятную беседу, и все же Гровс так и не послал меня к черту. Более того – оставил дверь открытой, а сам отступил на пару шагов назад. В некотором смысле это можно было принять за приглашение – так что я молча кивнул и прошел внутрь, а потом и в гостиную – следом за хозяином. Тот не спешил продолжить беседу, и я решил воспользоваться моментом и хоть немного осмотреться.

Внутри жилище отставного полковника выглядело примерно так же, как и снаружи – строго, лаконично, без претензий на роскошь – но при этом вполне респектабельно. Солидная отделка, ковер на полу, изрядных размеров телевизор и мебель явно не из дешевых – огромный кожаный диван и пара кресел.

Но куда больше меня заинтересовали фотографии. Их в гостиной было великое множество: не только на стенах, но и полках, и на чем-то вроде комода. В основном еще черно-белые – цветных не набралось бы и полдюжины. И чуть ли не на всех Гровс был запечатлен или на фоне каких-то приборов, или в компании себе подобных – старших офицеров в парадной или обычной полевой форме. Впрочем, попадались и гражданские – особенно часто повторялся худощавый мужчина с острыми чертами лица. Явно не военный – скорее кто-то из ученых из той самой суперсекретной лаборатории. Я так и не понял, были ли они с Гровсом закадычными друзьями или просто работали вместе – однако внимания ему уделялось чуть ли не больше, чем семье.

Сначала я подумал, что полковник вообще никогда не был женат, но потом все-таки отыскал фотографию, на которых он – тогда еще молодой и темноволосый – обнимал девушку в длинном белом платье. Снимок явно сделали лет сорок назад, если не больше. С тех у четы Гровс появились и дети, и даже внуки: вряд ли люди, которые собрались в этой самой гостиной то ли на Рождество, то ли на Хэллоуин могли быть кем-то еще.

А через несколько мгновений миссис Гровс появилась передо нами во плоти. Невысокая женщина – состарившаяся и чуть располневшая копия самой себя с фотографии – почти неслышно вошла в гостиную и, заметив меня, тихо ойкнула и тут же спряталась обратно – кажется, на кухню.

– Все в порядке, Грейс. – Гровс махнул жене и снова повернулся ко мне. – Это… это сын одного из моих сослуживцев. Мы немного поболтаем, окей?

По возрасту я тянул скорее на внука – но лезть с расспросами никто явно не собирался.

– Я напугал вашу жену, полковник? – спросил я.

– И даже меня. – Гровс мрачно усмехнулся, опускаясь в кресло. – Такие люди не заходят в гости просто выпить чашечку чая… Черт, кто вы вообще такой – и откуда? ФБР? АНБ? ЦРУ?

– Давайте обойдемся без жетонов, полковник. – Я старался говорить, как тот, у кого в карманах нашлось бы что-нибудь поубедительнее пропуска в Кэмп-Дэвид. – Скажем, я – человек, который желает народу Соединенных Штатов только добра, – отозвался я. – Зовите меня Алекс.

– Что ж, Алекс. – Гровс прищурился и снова посмотрел на меня так, будто надеялся просветить взглядом насквозь. – В таком случае – может, присядете и расскажете, что именно вас интересует?

– Конечно, полковник. Для этого я здесь. – Я устроился на диване. – Один… один мой друг – кстати, большой человек в правительстве – сказал, что в сороковых годах вы руководили сверхсекретной военной лабораторией. Которая – возможно – так или иначе причастна к созданию оружия, которым в конце октября уничтожили Белый дом.

– Бред! – поморщился Гровс. – Лучи смерти – выдумки журналистов. Такого оружия не существует. А этот удар – работа британских боевых магов. Только идиот не заметит, что чертовы англичашки уже чуть ли полгода готовятся к вторжению.

Уверенностью, звучавшей в голосе Гровса, можно было остановить артиллерийский снаряд. Он не выдал себя ни удивлением на лице, ни даже тем, что можно было почувствовать с помощью Дара. Ответил невозмутимо – и быстро. Так быстро, как может ответить только человек, который готовил нужные слова уже давно.

Может, еще при президенте Рузвельте.

– Нет, полковник. – Я покачал головой. – Я лично был там, когда этот самый луч смерти ударил с неба прямо в Белый дом. И уж поверьте – смог бы отличить боевую магию от чего-то другого. Нас атаковали оружием – возможно, тем самым, которым вы занимались двадцать лет назад в Лос-Аламосе.

– Проклятье… У вас или стальные яйца, Алекс – или совсем нет мозгов, – проворчал Гровс. – Раз уж вы не боитесь прямо говорить о подобном.

– Сейчас об этом говорят многие. – Я пожал плечами. – Нам просто известно чуть больше подробностей… Но – так или иначе – луч смерти существует и действует. По меньшей мере, с октября – вспомните Варшаву… Вы ведь смотрите новости, полковник?

Гровс снова нахмурился и замолчал – видимо, пытался сообразить, что именно мне известно… и не пора ли вообще выставить меня за дверь. Но то ли мой Дар сам по себе оказался весьма убедительным аргументом, то ли отпираться было слишком поздно – прошла почти минута, а я все еще на диване в гостиной.

– Чего вы хотите от меня, Алекс? – наконец, проговорил Гровс.