Канцлер (Гардемарины, вперед - 3)

Бестужев понял, что если послы французский и английский взялись чесать языками по поводу престолонаследия, значит, Шувалов решил это рассекретить. Значит, это уже общая, широко обсуждаемая тема. Перлюстрированная депеша попала к Бестужеву как раз накануне обморока Елизаветы, и с тех пор он не устает твердить себе: надобно спешить, опередить Шуваловых! Теперь в розовой гостиной канцлер задал себе вопрос: откуда Вильямс мог узнать об этом проекте? Первоначальная мысль о братьях Шуваловых показалась вдруг Бестужеву чрезвычайно наивной. Более того- невозможной. Не будут Шуваловы судачить по столь важному вопросу. А не могла ли великая княгиня как-нибудь мельком, без умысла обмолвиться в присутствии английского посла о столь деликатном вопросе. Бестужев тут же дал себе ответ: обмолвиться - да, без умысла нет, то есть Екатерина сболтнула, конечно, с определенными намерениями. Какими? Это надобно проверить.

Великая княгиня прочитала, вернула бумагу. Карие глаза ее выражали полную безмятежность.

- Простите мне мою смелость, ваше высочество... Вы не говорили о нашем приватном разговоре сэру Вильямсу?

Чистый лоб Екатерины наморщился, глаза совершили неопределенное движение - вниз, вбок, опять на Бестужева. Канцлер еще длил свою фразу: "Я имею в виду мысль государыни сделать наследником Павла Петровича...", но было уже ясно - говорила и никогда не сознается в этом.

Ладно... Это мы потом обмозгуем, а теперь надобно о деле.

- Как уже было говорено, я готовлю манифест о Престолонаследии. Он будет представлен вам в конце недели через известную персону. Здоровье государыни - вот что определяет сейчас наши поступки.

Канцлер не только перешел на шепот, он вообще говорил одними губами, и Екатерина напряженно, чуть нахмурившись, смотрела на его шевелящийся рот.

- Если ЭТО произойдет... вы понимаете? Мы должны иметь в Петербурге верных людей и, конечно, армию. Я имею в виду...

- Я понимаю,- быстро сказала Екатерина, жужжащая муха вдруг смолкла, и она тревожно оглянулась на вазу.

- Ваше высочество, вам следует раз написать фельдмаршалу Апраксину, но в отличие от предыдущих посланий он должен получить четкие указания. Это должно быть другое письмо. Нам нужно, наконец, поставить точку над I.

Екатерина сделала неопределенное движение плечами, видно, платье жало ей в лифе, потом склонила голову, рассматривая рисунок ткани на платье, и сказала будничным спокойным тоном:

- Я уже поставила точку над i. Это "другое" письмо Апраксин должен был получить еще перед Гросс - Егерсдорфом.

Бестужев откинулся назад. Он был так потрясен, что спросил в полный голос:

- И вы получили ответ?

- Нет, не получила. Но ответ и не обязателен. Я верю в преданность фельдмаршала Апраксина. И судя по его поведению после баталии, он отлично меня понял и согласен со мной.

"Как осмелела!- Бестужев был словно в шоке.- Я мальчик-паж рядом с ней!"

- Осмелюсь спросить, ваше высочество, кто был посыльным?

- Это не важно. Я доверяю этому человеку.

- Простите, но это не простое любопытство. Что вы изволили написать фельдмаршалу?

Бестужев боялся, что и на этот вопрос не получит ответа, но Екатерина ответила, четко, словно по пунктам перечисляла.

- Государыня больна. В любой момент в государстве могут возникнуть серьезные изменения, посему надобно армию иметь вблизи русских границ... дабы предотвратить беспорядки, кои могут возникнуть. Что вы на меня так смотрите?- прервала она себя.- У императрицы каждый месяц конвульсии. И каждый раз все более тяжелые! Обморок в Царском Селе нетрудно было предугадать.

- На такое письмо нельзя не ответить! Надо молить Бога, чтобы оно не Попало в чужие руки! -голос Бестужева прозвучал мистически, пророчески, но чуткое ухо уловило бы в нем фальшивые нотки.

Особенно неприятно канцлеру было то, что в тайном, привезенном Беловым послании Апраксин, страстно прося указаний: что делать? куда вести армию?ни словом, ни намеком не обмолвился, что получил от великой княгини такое серьезное письмо. "Скрыл, старый греховодник! Хоть бы намекнул! Так нет... Скрыл. Решил свою игру вести. А от меня, значит, нужны руководства к действию! Чтоб потом говорить: "Как же, сам Бестужев велел мне вести армию на зимние квартиры". Я те покажу, как от канцлера и друга таиться!"

- Апраксину я напишу,- продолжала Екатерина.- Поздравлю его с победой. И вы, Алексей Петрович, напишите. Оба наших письма можно вместе и отправить. Да намекните Апраксину, что мы во всем единомышленники.

- Это он и так знает,- проворчал Бестужев. Шорох или подобие шороха раздалось за дверью, а может, на ветку за окном седа птица, и ветка царапнула по стеклу, словом, чуть слышный звук заставил канцлера вдруг широко распахнуть глаза и голосом чрезвычайно искренним, хоть и несколько шепелявым, сказать:

- А Карл Саксонский вряд ли в этом годе соберется в Россию. Дай Бог будет к весне. А когда приедет, то расположим его у графа Ивана Ивановича Шувалова, как и в прошлый раз.

Екатерина понимающе улыбнулась.

Фрейлина Репнинская