Канцтовары Цубаки

Некоторые из «разбитых сердец» прилагали к письму для сожжения целый ворох открыток, включая новогодние, и писем, полученных от предмета своих обожаний за минувший год. А в качестве оплаты за дополнительные услуги — или как подношение духам за беспокойство — вкладывали в конверт еще и почтовые марки на сумму по прейскуранту. Такие послания мы принимаем для сожжения в течение всего января, а уже в феврале-марте разбиваем их на несколько групп и предаем огню с надлежащими прощальными молитвами. Превращать чьи-то слова в священный прах — чуть ли не древнейшая из услуг, которые оказывали мои прабабки, и уж точно важнейшая из всех, что они выполняли в течение года.

С января «Канцтовары Цубаки» возобновили этот сервис после нескольких лет перерыва. Когда умерла Наставница, магазинчиком стала заведовать тетушка Сусико, и таких услуг больше не предлагалось. До тех пор, пока сюда не вернулась я.

К январю таких писем стало приходить все больше, хотя ни одно из них не было адресовано лично мне. И от этого, конечно, становилось немного грустно. Весь декабрь я провозилась с оформлением чужих открыток, и на то, чтобы посылать такие открытки самой, меня уже не хватало. Все друзья, что остались у меня за границей, давно уже поздравляли друг друга по мейлу. А посылать новогоднюю открытку госпоже Барбаре, живущей у меня перед носом, было бы как минимум странно.

В этом году «Канцтовары Цубаки» открылись аж 4 января. Хотя многие магазины Камакуры по традиции отдыхают только 31 декабря, а уже с 1 января вновь открывают двери для посетителей. В сравнении с ними «Цубаки», пожалуй, заведение слишком расслабленное.

Я наивно полагала, что в первые дни января клиентов ожидать не стоит, но просчиталась. Не успел магазинчик открыться снова, как в него тут же начали забегать туристы, приехавшие посетить храмы Камакуры с новогодней молитвой.

В первый же день я продала все десять подарочных наборов, которые еще в декабре собрала на пробу из канцтоваров, продать которые уже и не надеялась. Добрый знак, подумала я. Если так пойдет дальше, может, стоит закрыться опять, чтобы собрать еще с десяток таких же?

Но тут в магазин заглянула Мадам Кефир на пару со своей внучкой-кокэси. Я как раз была занята с покупателями и не могла поболтать с ними подольше, но поняла, что они вернулись из родительского дома, куда ездили на праздники погостить. Нога у Мадам Кефир совсем зажила, а Куколка с нашей последней встречи подросла чуть ли не на целую голову. Обе выглядели вполне жизнерадостно.

Уже прощаясь с ними, я тихонько спросила у Куколки, как там вопрос с ее «секретным письмом».

— Про сенсея можно забыть! Он женился, — отрубила малявочка, не задумываясь. Видно, уже нашла себе новое развлечение, подумала я и улыбнулась, увидев ленточку в волосах Мадам Кефир — такую же синюю в белый горошек, как и весь остальной наряд.

Эти бабушка с внучкой наверняка удивились бы, расскажи я им о своих отношениях с Наставницей. Из магазинчика они выходили, взявшись за руки, точно лучшие подружки, которых слегка разделяет возраст.

Барон навестил «Цубаки» ближе к вечеру шестого января.

К тому часу почти непрерывный поток клиентов ненадолго иссяк. Склонившись над бумагами за конторкой, я услышала цоканье деревянных сандалий. А когда подняла голову, передо мной уже стоял Барон с белым пластиковым пакетом в руке.

— Нанакуса![61] — крикнул он вместо приветствия и, развернувшись, уже собрался выйти вон, когда я окликнула его:

— Подождите!

Чтобы задержать Барона хоть ненадолго, я предложила ему саке. Не задумываясь и таким растерянным тоном, что стыдно и вспоминать.

Спешно разогрев на печке кастрюльку с саке, я налила горячий напиток в бумажный стаканчик и протянула ему — так, как это положено предлагать клиентам всю первую неделю января.

— Сладкое саке обычно пьют летом, не так ли? — брякнул он, едва пригубив.

Я остолбенела от удивления. Всю жизнь полагала, что сладкое саке — напиток зимний.

— Разве?

— «Сла-адкое саке — с жаро-ой накоротке!» — протянул он нараспев. — Когда-то так кричали на улицах зазывалы. Сладкое саке — отличное средство для поддержания температурного баланса, заруби себе на носу!

Так заявил Барон и залпом осушил стаканчик до дна. Наверное, обжег себе горло, подумала я, глядя на его покрасневшую вмиг физиономию.

— Но раз оно летнее… Значит, его и разогревать не нужно? — робко уточнила я, совсем запутавшись.

— Вот именно! Оно и охлажденное вкусное! — ухмыльнулся Барон. И, буркнув короткое «спасибо», растворился в дверном проеме.

После него на столе остался белый пакет. Развязав узелок, я почуяла запах свежей, стылой земли. Неужели Барон сам сходил в горы и нарвал для меня дикоросов?

А ведь в этих семи травках прячется самый ранний аромат весны! Вдыхая его, я тут же вдруг вспомнила о своих ногтях. В последний раз я подстригала их аккурат перед Новым годом. А в детстве, помню, именно 7 января нужно было стричь ногти на руках и ногах. И никак не раньше, даже если те успели отрасти так, что за все цеплялись.