Канун дня всех святых

Бетти застыла и только смотрела на Лестер, растерянно моргая. Потом, намного сдержаннее, чем раньше, она проговорила:

- Ах, Эвелин!

Лестер снова улыбнулась.

- Да, конечно, - сказала она, - для тебя так лучше.

Но не для меня. Я ведь использовала Эвелин.

Бетти скорчила рожицу - ее лицо отразилось в зеркале на туалетном столике, - и сказала:

- А ты не подумала, как она пыталась использовать меня?

- Подумала, - отозвалась Лестер, - но это же совсем не одно и то же, ты должна понять. Бетти, ты же и так все понимаешь! Ты просто дразнишься.

- Так приятно немножко тебя подразнить, - пробормотала Бетти. - Ты же не обидишься. Тебя вон сколько! Не то что меня. Вот я и решила поискушать тебя немножко.

Ни одна из них не восприняла слово всерьез, да и зачем? Обе они, конечно, понимали, что никакие искушения сейчас не властны над ними. Но вот Бетти повернулась и сказала уже серьезно:

- Ой, и правда забыли про Эвелин. Что будем делать?

- Я пойду поищу ее, - ответила Лестер, - если она все еще бродит по улицам, то, должно быть, ужасно несчастна... Мне надо идти. - У нее возникла смутная мысль захватить для Эвелин чашку чая, или шерри, или стакан воды хоть что-нибудь из этой плотной, текучей радости. Наверное, надо дать ей поговорить немножко, может, даже послушать... Эвелин отдохнет. А может... Но сначала нужно все-таки найти ее. Вот она нашла Бетти и обрела радость, о которой и не мечтала. Может, когда она найдет Эвелин, случится то же самое? Было какое-то слово - она просто забыла, - именно то, о чем она думает. Ричард, наверное, знает - она могла бы спросить...

Когда? Да хоть через миллион лет. Вознаграждение? Восстановление? Искупление? Похоже, конечно, но все не то. Оно касается и Бетти, и Эвелин, и ее самой, и всех остальных вообще. Ладно, подумать можно и потом. Сейчас надо найти Эвелин.

Бетти кончила одеваться.

- Ну, я готова, - сказала она. - Мне пойти с тобой?

- Конечно, нет, - сказала Лестер. - Спускайся-ка вниз к своему Джонатану. А если вдруг увидишь Ричарда, передай, что я люблю его.

Тривиальная фраза, слетев с ее губ, обрела неожиданный вес. В этом воздухе слова получили новое звучание, перестали быть простым приветом, и стали конкретным действием - щедрым даром любви одного человека другому, благословенным предвкушением новой, третьей встречи.

- Хорошо бы вместе, - мечтательно протянула Бетти. - Ты что, правда, не хочешь, чтобы я пошла с тобой? Ты не думай, я не буду больше расстраиваться из-за Эвелин, даже если она снова захочет поговорить со мной.

- Нет, - сказала Лестер, - я об этом и не думала. А вот для Эвелин это будет удар. Лучше уж ты иди куда собиралась. И не забывай обо мне, если получится.

Бетти широко раскрыла глаза и произнесла тем же тоном, что недавно и Лестер:

- Здесь-то?

- Да нет, я знаю, - сказала Лестер. - Просто не привыкла еще. И... Ох!

Она не смогла сдержать крик. Бетти выключила свет и отдернула занавески. Лестер стояла лицом к окну, а там, непонятно, на улице или уже здесь, в комнате, стояла и смотрела на нее Эвелин - но как же она изменилась! Лестер едва узнала ее, не глазами, скорее каким-то внутренним чувством. В глазах, в упор смотревших на нее, стоял тот самый смертный свет, который недавно окутывал ноги Лестер. Эту душу искорежили, заставили подчиниться, ведь сил для сопротивления не было. Равно как не было и выбора - кому подчиняться..

Лестер немедленно оказалась возле Эвелин: скорость ее перемещения зависела теперь главным образом от ее воли. Для Бетти она просто исчезла. Оказавшись снаружи, она схватила Эвелин за руки. Это живым и мертвым не дано коснуться друг друга, а мертвые прекрасно чувствуют мертвых. Она воскликнула:

- Эвелин, дорогая!

Губы Эвелин шевельнулись, но Лестер не услышала ни слова. Так и должно было быть, ведь Эвелин говорила не с ней, а с Клерком.

- Я вижу Лестер, - говорила Эвелин, - она ухватилась за меня. А Бетти не вижу.

- Поговори с ней, - приказал Клерк. - Спроси ее, что она делает. Попроси ее пойти с тобой.

- Эвелин! - звала между тем Лестер. - Эвелин! Что с тобой? Пойдем со мной, - она не задумывалась над тем, что говорила, не представляла, что собирается делать, но чувствовала великую важность происходящего и доверяла великой силе Города. Только эта сила и может спасти Эвелин так же, как спасла ее.

Эвелин ответила, как было ведено:

- Лестер, что ты делаешь? - но эти слова, вместо того чтобы обрести особый смысл, утратили последний; фраза прозвучала глупее не придумаешь.

- Я? - удивленно переспросила Лестер и замолчала.

Наверно, она не смогла бы объяснить, даже если бы знала. - Я улаживала кое-какие дела с Бетти, - наконец проговорила она. - Но я уже собиралась пойти за тобой, правда собиралась. Хочешь поговорить с Бетти? - своим обострившимся зрением она увидела, что Бетти больше нет в комнате, и добавила:

- Она скоро вернется.

Взгляд Эвелин бесцельно блуждал по сторонам. Она выдохнула едва слышно:

- Я не хочу ждать. Пойдем со мной.