Канун Рагнарёка

Впрочем, именно её музыка и обрушила мост с преследующей их чародейкой и её ледяными волками. А также сподвижниками, среди которых был и Фарис, одноглазый таскарский наёмник, когда-то промышлявший в шайке с Бромом, и сама атаманша тёмных эльфов – фоморов.

– Заняли севег Угда, – гнусавил Хром. – Бальтазаг заключил с нами союз. Мы обустгоили стагые тоннели. Поколошматили оггов и гоблинов…

– Мы ж там были! Помнишь, Ди? Форт огров, Казимир, некромант Бальтазар! – вспомнила Кьяра, взяв за руку подругу.

– Точно, – кивнула та. – Налетели такие полчища гномов, что нас тоже чуть не смели вместе с гоблинами. Некромант был жуткий такой… И в телеге потом говорил, что хочет уничтожить артефакты вместе с богами.

– У вас какая-то традиция вечно в плен к оркам попадать? – почесал лоб над приподнявшейся левой бровью изумившийся Бром.

– Когда гном медовухи на мухомогах отведает, ему уже всё гавно, кого ломать! Бей и кгуши, как мамуля учила! – заявлял им Хром. – А потом мы в помощь этому Бальтазагу копали тоннель к его замку.

– Да опять у тебя «всё гавно», уймись ты уже! – восклицал Бром, взмахивая руками. – Старший, а ума как не было, так и нет. Как и силушки!

– Ага, а у тебя сила есть – ума не надо, – ворчал тот. – Все вопгосы гешал дгакой.

– Сам как спичка, а такой воинственный, – шепнула Кьяра подруге.

– Мы ещё и у минотавров в плену побывали, – припомнила Ди.

– Точно! – опомнилась Кьяра. – Мой Барбарис же где-то сейчас у фоморов. Мы его так вызволяли старательно от рогатых. А сейчас без Софры и без Розы даже неизвестно, где мой конь. Обещали привезти и позаботиться…

– Значит, позаботятся, – успокоила её Ядвига суровым тоном.

– Кушай-кушай, такой молодец, – кусочками обжаренных шкварок подкармливали близняшки под столом барсука.

– А он миленький, – вслух сообщила одна другой.

– Смотри-ка, кажется, подружились, – легонько плечом толкнула Диану Кьяра, кивнув в сторону девчонок и зверька.

– Ох, он всем рад, кто кормит. Даже на Нитт работал, как выяснилось, – всё ещё с обидой фыркнула Ди. – Я Брому-то не доверяю, не то что его сородичам.

– Не дорос ещё до доверия? – усмехнулась Ядвига, заслышав их шёпоток.

– Замок некроманта сейчас исчез. Говорят, вместо него висит громадная фигура богини Мортис и из своей тысячи костяных рук разит призрачными смертоносным молниями всех, кто приближается к мортимерскому холму, – пояснила Тарли.

– И здесь войны были, собгатья из Чегногогии газггомили агмии севегян, пытавшихся пойти в поход! – заявил Хром.

– И я там участвовала! – запрыгала Лилу. – Было так весело! Мы взрывали злых северян! Катили пушки! Заряжали ядра! Бом-бам-бум! Красотища! Столько искорок, взрывов, огня!

– Пш-ш-ш бум! – радовались и близняшки, наспех потерев края деревянных плошек о шершавый камень, бросив щепотку чего-то в горстку струек так, что всё вспыхнуло в мгновение ока.

– Вот! Так их! Так! – вертел тощими кулачками в воздухе Хром, по всей видимости, призывая наподдать северянам, прогнав с гномьих земель.

– Смотрю, низкорослики с заснеженного севера очень любят огонь, – вздохнула Кьяра.

– Не думаю, что прям все северяне – злые, – не спешила одобрять действия Лилу Диана, тоже подкармливая барсука под столом, в этот раз подманив сушёной рыбой.

– А я вообще не думаю, – улыбалась Лилу.

– Хе-хе, мы теперь с ней поладим! Я, когда в вашей компании, тоже будто голову потерял совсем, – улыбнулся Бром, постучав по лбу. – Кто там? А Бром дома? А скиньте выпить!

– Да в твоей голове ни мозгов, ни совести никогда и не было, – проворчал Хром.

– Совесть пропил, ум на золото променял, – качая головой, продолжал причитать норд-волшебник. – Деньги – зло, и они портят не только людей с эльфами, но и гномов, над которыми берёт верх самый главный инстинкт – алчность и жажда наживы! Нет ничего страшнее гномьей жадности. Иногда мои собратья удавятся, сдохнут, но рискнут всем ради какого-нибудь золотишка… А тем, как мы реагируем на звон чеканных монет, вечно все пользуются.

– У нас так принято, всё – себе, всё – в семью, – произнесла дама в косынке. – Богатство гнома – это… его богатство, – заключила она, пытаясь сказать нечто умное.

– К богатству и нужно стремиться, – говорил Харлик. – Покупаешь яка, он тебе – приплод. Вот у тебя уже несколько яков. С кого мясо, с кого молоко, кого продаёшь. Ищешь выгоду! Во всём должен быть плюс для себя.

– Ага, так тебе як в одиночку телёнка и принесёт, держи карман шире, – хмыкнула дама в косынке.

– А что, так нельзя? – развёл тот руками.

– Нельзя! – рявкнуло заросшее существо, двинув косоглазому по макушке кофейником.

– А у нас с тобой теперь ни дома, ни домового… – взгрустнулось Диане, прижавшейся к брату.

– Ничего, – коснулся тот её волос. – Отстроим новый. Выкрутимся, мы с тобой ловкие ребята, – утешал он.

– А куда домовой дух уходит, когда дом развалился? – распереживалась с чего-то вдруг Ди.