Канженге

– А если сейчас посмотреть что-то симпатичное? Для души?

Тони подумала.

– Я покопаюсь на полках? Можно?

– Конечно. И брать книги в тот дом – тоже. Только не продай их по ошибке.

Тони фыркнула.

– Дядя, вот на этих полках у вас в основном новоделы. Лет по тридцать-сорок. Вы сами собирали?

– Да.

– А что-то старое… да, вот эта полка. Здесь у вас шесть книг, которые представляют интерес. Вот эта, эта и эта… да…

– Тони, не надо. Я все понял.

Адан Аракон поднял руки, показывая, что сдается, и Тони вытащила себе книжку.

– Можно?

– «Карстовые пещеры Римата»? Конечно, можно. Не думал, что тебе это интересно…

– Дядя!

– Читай-читай, умная будешь.

Тони скорчила родственнику рожицу и утащила с блюда кусочек сыра.

* * *

– Добрый вечер, Антония, Адан. Как ваши дела? Как самочувствие?

Эрнесто прибыл достаточно быстро – дома все равно ничего не держало. Барбара ворчала, Амадо куда-то делся… и тут – приглашение. Конечно, он поехал!

Приятный вечер, в хорошей компании – что еще требуется?

– Располагайтесь, Эрнесто. Будете вино?

Некромант подумал пару минут, но предпочел сок.

– Меня окружают сплошные трезвенники, – пожаловался Адан. – Даже выпить не с кем.

– Так вообрази, что я пью вино, – вальяжно разрешил Эрнесто. – Что случилось? Что там с моим отпрыском?

– Да ничего особенного… Тони, тебя не затруднит рассказать?

Тони не затруднило.

Эрнесто выслушал – и попросту закатился в приступе хохота, хлопая себя ладонью по колену. Тони едва успела отобрать у некроманта сок, чтобы половину комнаты не залил.

– Паулина Аракон?!

– Д-да… а что?

– Ничего, Тони. Ничего такого. Просто мы с Барбарой ему в один голос твердили то же самое. И я, и она, и теперь – вы… отказались сбегать из дома и жить в лачуге?

– Этого мне не предлагали.

– Странно. Я Амадо сказал – если решится, я его точно наследства лишу. Единственная невеста, которую я одобрю – Паулина.

– Я, конечно, польщен, – кашлянул Адан Аракон. – Но почему вдруг именно Паула?

– Потому что она красивая, умная, обаятельная… нет?

– Это-то понятно. А все же – почему?

– Потому что Амадо именно такой, как сказала Тони. Та еще бестолочь. И ему нужна жена практичная из хорошей семьей. Тони, прости, но из тебя такой не получится.

– Я понимаю…

– Нет, не понимаешь. Ты этого балбеса в бараний рог согнешь, и в результате вы оба будете несчастны. Ты, когда поймешь, что без коврика у порога прожить можно, а он, когда поймет, что недостоин даже ноги тебе целовать.

– Что?!

Таких слов Тони вообще не ожидала. И смотрела широко раскрытыми глазами.

– Тони, тебе не приходит в голову, что Амадо чувствовал себя ущербным. Не оправдавшим моих надежд, материнских надежд…

– Наверное… он говорил, что тяжело быть бездарным.

– А тут – ты. Талантливая некромантка, пусть с непроявленным даром, разве это так важно? Главное, ты есть, ты воплощаешь в себе то, чего нет у него и никогда не будет… поняла?

– Да.

– Амадо не мог не влюбиться. Но эта любовь тебя недостойна.

Тони медленно кивнула. Да, любовь из корысти всегда делает людей несчастными. Хотя… а как определить – из чего растет любовь?

– На этот вопрос нет ответа. Только смотреть, наблюдать…

– Я говорила вслух?

– Да.

– Простите.

– Не стоит извиняться, Тони. Ты сегодня поступила, как умный и добрый человек. И очень порядочный.

– И ответственный, – поддержал тан Адан. – Предлагаю за это выпить!

Так они и поступили.

И какая разница, кто и что пил? В хорошей компании сок пьянит сильнее вина, в плохой – лучшее вино превратится в уксус. А здесь компания была хорошей.

Уютной, теплой…

Тан Риалон рассказывал истории из своей практики, дядюшка отзывался байками из светской жизни города – по некоторым причинам Эрнесто туда ходить не любил. А Тони…

Как давно это было!

Или недавно?

Когда они сиживали у огня в доме Хуана или Долорес, и старики обсуждали времена и нравы, травили байки, делились опытом, а Тони чувствовала уют. И людей рядом.

Людей, которым она небезразлична.

Она не позволяла себе сесть им на шею, но жадно впитывала крохи человеческого тепла. И ее душа оттаивала.

Так и сейчас.

Она слушала, смотрела на огонь, иногда вставляла пару слов – и была в эту секунду абсолютно и совершенно счастлива. В душе ее царил покой.

* * *

Амадо Эрнесто Риалон шел по улице.

И как же ему было больно!

Почему?!

Почему так бывает?!

Почему тебя не любят, почему тебя не принимают всерьез… он ведь душу открыл – и что получил взамен?!

Плевок.

Паулина Аракон… да он уже просто ненавидел эту раскрашенную тупую куклу! Глупую! Гадкую!

Подумаешь – пещера! Сейчас бы Амадо ее там навеки оставил! Только чтобы ему тыкать этой дрянью не начали… зачем отец ее только оттуда вытащил?! Зачем?!

А Антония?

Почему любимая девушка ему отказала?

Что ей надо?!

Что не так?!

Она говорила все правильно, его предложение честь для такой, как она. А Амадо слышалось наоборот – недостоин. Нет, не достоин.

Но почему? Она могла бы кататься, как сыр в масле! На руках носил бы, дождинке упасть не позволил, а она?! Почему так?!

Не понять…

– Тан Риалон?

Откуда он взялся на пути Амадо – этот человек? Невысокий, какой-то весь серый, обыкновенный, неприметный…

– Сеньор? – остановился Амадо.