Капа

«Да она просто сошла с ума!» — решил Сема, но сказать ей об этом не мог, ведь для этого пришлось бы пожертвовать своей с таким трудом закатанной губой, а на такую жертву он пой-ти не мог.

«Могла же прийти такая мысль в голову этому новогоднему украшению!» мысленно возмутился про себя осьминог.

А Заря приняв молчание Семы за знак согласия, радуясь достигнутому успеху и пуская пузыри, размечталась.

— Ой, как здорово я с тобой заживу! После нашей пышной свадьбы ты займешься постройкой нового, суперсовременного фарфорового особняка для меня. На наши с тобой деньги, вырученные от продажи некоторых из этих драгоценностей, мы расширим аквариум, закажем чистейшую артезианскую воду из царского дворца Мальтийского полуострова… Да, нас с тобой ждет прекрасное будущее!

От этих слов челюсть осьминога с лязгом упала вниз, освободив с таким трудом закатанную губу.

— А я, как и положено золотой рыбке, буду царствовать, — продолжала мечтать Заря.

— Нет, ты не золотая рыбка, ты просто пиранья! — наконец смог возмущенно произнести Сема.

— С прикушенной губой, ты казался намного симпатичнее, и даже начинал мне нравиться, — надувшись произнесла Заря, на всякий случай отскочив на безопасное расстояние.

Сема был поражен происходящим и возмущен до самых кончиков своих щупальцев наглым поведением своей соседки.

— Жениться на ней?! Да что она там себе вообразила, эта легкомысленная ювелирная безделушка! Окрутить меня и мои щупальца, своей золотой идеей, ограничить мою свободо-любивую душу обручальными кандалами?! Да у меня в любой присоске моего щупальца больше мозгов, чем у всей вашей золотой породы вместе взятой!

Но Заря, уже немного оправившись от такого поворота событий, вновь перешла в наступление. Решение уже было принято окончательно. Блеск сокровищ на дне аквариума придавал ей силы для осуществления своего замысла.

— Да успокойся ты! Я, конечно, и сама прекрасно понимаю, что мы с тобой неравная пара, но мне не приходится выбирать, на безрыбье как говорится и осьминог рыба. Тебе здорово повезло, что я — золотая рыбка согласна выйти за тебя замуж. Да если ты всей своей родне расскажешь о счастье, которое тебе привалило, ты прославишься на весь мировой океан.

Этого Сема уже выдержать не мог. Он дернулся, предполагая в атаке напугать ее, а затем отплыть в свой любимый дальний угол аквариума, подальше от этой приставучей и упрямой золотой рыбки, но не тут то было. Гора сокровищ, извлеченных из его щупальцев прочно заковала своего хозяина в плен, прижав его к крышке аквариума.

— Замуровала! — восхитился Сема. — Наколдовала! И когда только успела! Чувствовал я что знакомство с тобой до добра не доведет. Наверняка дурная наследственность сказалась. Неужели вы решили не силой так хитростью извести нас, осьминогов?!

— Женишься, или нет?! — убедившись, в прочности Семиного плена, наступала на него осмелевшая Заря.

— Ни-за-что! — воскликнул Сема, извиваясь под крышкой. Чтоб из одного плена, да в другой? Ни-за-что!

Вызывающе проплыв перед носом у Семы, Заря промолвила:

— Ты даже не способен оценить того, что я ради барахла обрекаю себя на долгую жизнь с нелюбимым.

— Если я барахло, да еще и нелюбимое, в таком случае, зачем ты идешь на это?

— Слушай! — вдруг осенило рыбку. — Мне тут в голову пришла одна идея. Я, пожалуй, тебя освобожу, но только после развода со мной.

— Не понял, — чистосердечно признался Сема. — Зачем жениться, чтобы потом развестись.

— Вот, глупый! Да чтобы поделить наше общее имущество!

— Да забери его себе, только отстань от меня!

— Это будет не по правилам, а я люблю, чтоб все было как положено, по честному.

— Ну хорошо, дели! Только, пожалуйста, побыстрее.

Рыбка с энтузиазмом стала раскидывать кучу на две части: золото себе, ботинок — Семе, жемчуг себе, ржавый якорь — Семе.

Благодаря стараниям Зари, куча добра постепенно уменьшалась, освобождая Сему из заточения. Освободившись из плена, Сема лихорадочно забарабанил по крышке, накрывавшей аквариум.

— Помогите, спасите! Я больше не хочу жениться. Капа, умоляю тебя, вытащи меня отсюда!

Капа, немного отодвинув крышку, поинтересовалась:

— Сема, в чем дело? Ты опять за свое?

Сема, в два счета, как ошпаренный, выскочил через образовавшуюся щель между крышкой и стенкой аквариума, и отпрыгнув подальше от него, бессильно опустился на пол.

— Даю тебе честное в шесть раз умноженное осьминожное слово, больше никогда не приставать к тебе!

— Да что случилось?! С чего это вдруг такие широкие жесты?

— Милая, я больше не хочу в аквариум. Я лучше буду сидеть в уголке кресла и молчать как рыба.

— Какой подвиг! — удивленно воскликнула Капа. — И это все ради меня?

— Угу, — насупившись ответил Сема, перебираясь на кресло, стоявшее в углу.

Глава десятая Ремонт на кухне

Капа устроилась на подоконнике, и глядя в окно, загрустила.