Капер

Поэтому его и вручает капитан корабля своим офицерам при их первом назначении на должность. Есть неофициальное поверье, что как поступит офицер при вручении Бизона, так он может поступить в сложной ситуации. Бросил пистолет — бросит корабль, выругался — будет исполнять долг, а оставил держать в руках, то будет стоять до последнего — сказав это, он тяжело вздохнул, взгляд его устремился вдаль и он продолжил:

— Я вот свой Бизон удержал, но корабль пришлось оставить… — снова тяжело вздохнул.

— А ты молодец, удержался, надеюсь, и дальше проявишь стойкость при исполнении контракта. Насчёт сколько, потом обсудим, когда отработаешь срочный контракт.

— Хорошо, после, так после. Спасибо — сказал Артур и выскользнул из каюты Лодикла.

Возвращаясь на своё койко-место, Артур размышлял, что не хорошо оставлять за собой неоплаченный долг, тем более, когда не сказана цена сразу, то потом она может вылиться в какую-либо просьбу, от которой будет сложно отказаться или чтобы сделать, что попросят, придётся переступать через себя. Лучше разобраться с оплатой сейчас и заплатить кредитами. Но как подойти ещё раз к офицеру, раз он уже отказался сказать сколько платить? Взгляд упал на личный шкаф, который прикреплен к каждой кровати. А точнее на то, что там было… коньяк «Ганессу» в 25 лет выдержки. Жаба начала душить, вспоминая вкус полученного бонуса, но с другой стороны, не люблю оставлять за собой долги. Достал бутылку и пошел в каюту офицера.

— Есть кто дома, это я Артур. Вы мне недавно Бизон разблокировали — сказал я в пустую каюту, ведь было открыто, поэтому и вошел.

— Да, входи — раздался голос их другой комнаты.

Подойдя к столу, где разбирали пистолет, поставил на него «Ганессу» и отошел немного в сторону. Как раз в этот момент вошел Лодикл, он был уже одет не в тактический костюм с керамоброней, а во что-то наподобие треников и майки, а на ногах были тапочки, такие обычные домашние тапочки. Я даже замолчал от такого шока, как будто на минуту вернулся домой и повстречал своего соседа дядю Сашу с верхнего этажа. Увидев моё удивление, он сказал:

— Время позднее, да и через одиннадцать часов должны войти в систему, где будем работать, нужно отдохнуть.

А мне что, его каюта, как хочет, так и ходит. Указав на коньяк, сказал:

— Я вот не мог не отплатить за добро, не привык кому-то быть должным.

Лодикл взял бутылку стал её рассматривать на свет, прочитал этикетку, довольно хмыкнул и сказал:

— Так вот куда ты потратил свой аванс, достойный выбор… ещё и 25 лет выдержки. Сколько отдал, 2500 или все 3 тыс.?!

— Почти, в 1770 обошлось. Надеюсь, не фальшивый, раз дешевле оказался? — подозрительно спросил я.

— Нет, здесь использована такая же система запирания, как на банковских чипах, можно быть спокойным. Пробка целая, коньяк настоящий — он пошел к кухонной зоне. Подойдя к холодильнику, достал из него пару шаров фиолетового цвета. Как потом оказалось, это был фрукт, чем-то похожий по вкусу на яблоко. Заодно прихватил пару бокалов, вернулся к столу. Стал нарезать яблоки, они и внутри оказались фиолетовыми. Открыл бутылку, понюхал, ещё раз довольно хмыкнул и стал разливать по бокалам. Заметив мой удивленный взгляд, по поводу второго бокала, сказал:

— Пить в одиночку вредно для здоровья, тем более, такой хороший коньяк пьется только в компании — и стал наливать в бокалы коньяк на уровень двух пальцев. Налил, погонял по стенкам, ещё раз посмотрел на свет, понюхал и только потом отпил маленький глоток.

— Хорош, он реально стоит своих денег. Не чета тому пойлу, что подают в баре причального уровня станции.

Артур тоже пригубил, но такого воодушевления от выпитого не испытал. Коньяк, как коньяк, у отца вроде бы лучше стоял в баре.

Отпив еще немного, Лодикл сел в кресло и сказал:

— Рассказывай, как ты докатился до жизни такой, что пришлось тебя выкупать у аварских работорговцев?!

Я и рассказал вкратце, что жил у себя в тихом провинциальном городе, отец был военным, поэтому пришлось семье поездить по областям. Потом поступил в учебное заведение, на летних каникулах подрабатывал. Пошел по объявлению провести медицинские тесты, ещё подработать. Там усыпили, и очнулся уже на станции, где меня спас капитан Дард Ларилк и предложил добровольно отработать потраченные им на моё спасение деньги.

При упоминании, что отец военный, Лодикл довольно улыбнулся и утвердительно покивал головой, а при упоминании, что спас меня капитан Посланника, по лицу его пробежала легкая тень отвращения.

После моего рассказа офицер предложил ещё выпить, я снова чуть отпил. И тут я понял, что нахожусь один в каюте незнакомого мне мужика, который поит меня коньяком. Какая-то нездоровая фигня получается, мурашки побежали по всей спине. Почесал спину, сгоняя мурашки, оглянулся на дверь. Начал просчитывать, на сколько быстро успею добежать до двери, если сейчас схвачу и ударю бутылкой Лодикла по голове. Как видно заметив мою нервозность, офицер ещё больше расслабился в своём кресле и сказал:

— Не нервничай так, меня привлекают только женщины — и снова отпил из своего бокала.