Каперский патент (ЛП)

Одним таким безмятежным солнечным днем, когда пологие волны с зюйд-веста неторопливо и размеренно разбивались об обращенную к морю сторону острова Дьявола, они сидели на траве, наблюдая, как небольшие волны, остающиеся после разрушения основной, вбегают в залив расходящимися, последовательно уменьшающимися полукольцами и в итоге плещутся о борт корабля, образуя узор необыкновенной красоты.

— У нас, — заметил как-то Мартин, — можно обнаружить удивительное разнообразие верований. Не сомневаюсь, что на других кораблях такого размера тоже вавилонское столпотворение, но не до такой степени. Признаюсь, хоть я и был готов к гностикам, анабаптистам, сифитам, магглетонианам и даже последователям Джоанны Сауткотт, равно как и к случайному иудею или мусульманину, но все равно оказался шокирован, обнаружив на борту дьяволопоклонника.

— Настоящего, в прямом смысле и открыто поклоняющегося Дьяволу?

— Да. Он не любит упоминать имя нечистого, разве что шепотом и прикрыв рот ладонью, но называет его Павлином. Его они и изображают в своих храмах.

— Могу я поинтересоваться, кто из нашей команды придерживается столь эксцентричных взглядов?

— Конечно можете. Он не особенно скрывается. Это Ади, капитанский кок.

— А я думал, что он армянин, христианин-григорианец.

— И я так считал, но, похоже, на самом деле он езид — из страны между Арменией и Курдистаном.

— Он что, вообще не верит в Бога, скотина?

— О нет. Он и его народ верят в то, что Бог создал мир. Они согласны с божественной природой нашего Господа. Признают пророками Магомеда, Авраама и патриархов. Но считают, что Бог простил павшего Сатану и вернул его к былой славе. Так что с их точки зрения дьявол правит делами земными и поклоняться кому-нибудь еще — пустая трата времени.

— А выглядит спокойным, дружелюбным человечком, да еще и кок каких поискать.

— Да. Он мне рассказал о своей вере, когда учил готовить настоящий рахат-лукум — Дебора просто-таки греховно обожает эту сладость. Также Ади рассказал мне о пустынных горах, где его народ живет в частично подземных домах, преследуемый с одной стороны армянами, а с другой — курдами. Похоже, семьи у них очень прочные и преданные. Их поддерживает тесная привязанность даже к самым дальним родственникам. Очевидно, езиды не ведут себя в соответствии с тем, что проповедуют.

— А если по правде, то кто ведет? Если бы Ади хорошо знал вероучение, которому мы якобы следуем, и сравнил бы его с нашим образом жизни, то наверное взирал бы на нас с не меньшим удивлением, чем мы на него.

Стивен хотел спросить у Мартина, не наблюдает ли он некоторой аналогии между мнением езидов и сифитов об ангелах, но разомлел от солнечного тепла и только заметил:

— Вон летит тупик с тремя рыбами в клюве. Не могу понять, как он умудрился схватить вторую и третью.

У Мартина не нашлось на этот счет никаких предположений, так что они сидели в тишине и наблюдали за солнцем, пока оно не село за далеким мысом. А потом одновременно повернулись и уставились на корабль, на котором осуществляли одну из самых чудных с точки зрения моряка операций.

Спускать шлюпки на воду — вначале закрепив их на ростерных бимсах, затем вывалив за борт, а потом опустив с помощью закрепленного на фока-рее и грот-рее бегущего такелажа — тяжелая работа. С начала времен ее сопровождают крики, грохот и всплески. Сейчас к шуму добавилась привычка шелмерстонцев громко и отчетливо кричать «Йо-хо-хо» каждый раз, когда они тянули фал.

Тихой ночью с ветром к берегу такой гвалт даже с большого расстояния мог разрушить тщательно подготовленный и в целом бесшумный рейд. Джек Обри попытался сделать всю операцию беззвучной. Но это странным образом шло против самой природы, всех извечных привычек и обычаев. Матросы стали медленными, нервными и неуклюжими. Настолько неуклюжими, что корма баркаса плюхнулась в воду со страшным всплеском, а его нос все еще висел в сажени от поверхности моря. Чудовищный рев капитана «Пошевеливайтесь там! Пусть эта проклятая штука упадёт» наполнил всю бухту до тех пор, пока не утонул в еще более мощном взрыве смеха — вначале приглушенном и задушенном, затем бесконтрольно охватившем всех, так что команда снова замешкалась.

Стивен практически в последний раз видел солнце в Полкомбе и практически последний раз слышал смех. С зюйд-веста пришла плохая погода и принесла дожди — иногда просто сильные, а иногда проливные. За ними последовало сильное волнение, переходящее в огромные одиночные валы при прибывающей или убывающей воде и сменяющиеся противной мелкой рябью при воде стоячей.

«Сюрпризовцы» и их офицеры продолжали атаковать или оборонять корабль дважды за ночь. Но абордаж в штормовках или брезентовых куртках, когда не видно ни зги, а до этого пришлось грести туда и обратно по неспокойному морю — дело нелегкое. После нескольких происшествий (один человек едва не утонул) Джеку пришлось сократить и расстояние отхода от корабля, и его оборону.