Капетинги и Плантагенеты

Готовясь к вторжению во Францию с севера, Англия оказала сильнейшее давление на Нидерланды. В 1336 г. был наложен запрет на продажу английской шерсти традиционным торговым партнерам во Фландрии. Это заставило горожан вопреки воле графа Фландрского решительно пойти навстречу желаниям Эдуарда III и открыто признать себя союзниками Англии. Инициатором и непосредственным руководителем подготовки союза стал Якоб Артевельде (1290–1345) – предводитель восставших против власти графа сукноделов Гента. Объективно это объединение было подготовлено давно.

Поддержку феодальных правителей Нидерландов английскому королю пришлось покупать под видом подарков, пожалований в знак дружбы и т. п. Некоторые из этих сделок скреплялись династическими браками или их проектами. Эдуард III проявил невероятную активность, изворотливость, безусловные дипломатические способности, умело использовал родственные связи по линии жены и в итоге добился многого. Почти все крупные феодалы Нидерландов обещали ему военную помощь.

Большим дипломатическим успехом Англии был официальный союз с германским императором Людовиком Баварским (август 1337 г.). В договоре открыто говорилось о взаимной помощи против Франции. Императора толкнули на это поиски опоры в борьбе против профранцузски настроенного папы Бонифация XII. В обмен на немалую денежную сумму и обещание Эдуарда III способствовать примирению императора с папой Людовик Баварский пожаловал английскому королю титул викария империи. Это позволяло Эдуарду III не только рассчитывать на участие армии императора в войне, но при необходимости самому набирать войска в Германии.

В эти же месяцы лихорадочных приготовлений к войне с Францией (весна – лето 1337 г.) Эдуард III попытался создать себе опору на Пиренейском полуострове, разрушив традиционную близость позиций Кастилии и французской монархии. Дипломатические шаги предпринимались также с целью сближения с Арагоном и Португалией. К началу Столетней войны эти усилия еще не принесли реальных результатов, но они свидетельствовали о первых шагах на пути будущего вовлечения стран Пиренейского полуострова в сферу англо-французской борьбы.

Филипп VI готовился к войне менее энергично. Во Франции, по-видимому, не думали, что Эдуард III вступит в борьбу с таким сильным противником до победы в Шотландии. Поэтому большое внимание уделялось поддержке шотландцев. Успокоительным образом влияли на французский двор еще два обстоятельства: гарантированная поддержка папы (в 1336 г. от него были получены большие субсидии) и прочно утвердившееся со времен Бувина и Касселя представление о непобедимости французской рыцарской конницы. О печальном уроке битвы при Куртре старались не вспоминать, хотя именно он мог бы чему-то научить в преддверии грядущих поражений первого этапа Столетней войны. Французские рыцари почили на лаврах своей былой славы как раз в то время, когда английская армия во главе с Эдуардом III в условиях горной Шотландии и отчаянного сопротивления ее жителей отрабатывала и совершенствовала тактику ведения боя, приобретала опыт взаимодействия пехоты и конницы, наконец, просто закалялась в трудной борьбе.

Пользуясь тем, что Эдуард III увяз в шотландской войне, французский король объявил в мае 1337 г. об очередной конфискации Гаскони. Во Франции явно недооценивали готовность Англии к крупному конфликту, полагая, вероятно, что дело может и на этот раз кончиться локальной войной на юго-западе. Однако назрело время решающего столкновения по всем спорным проблемам. В серии обращений к своим подданным, папе и даже подданным Филиппа VI английский король довольно ловко представил Англию пострадавшей стороной и жертвой происков «Филиппа Валуа, управляющего сейчас вместо короля»⁵⁰. Подготовив таким образом общественное мнение, Эдуард III выдвинул притязания на французский трон и объявил войну Франции.

Эдуард приказал включить эмблему дома Капетингов – королевские лилии – в свой королевский герб. В итоге традиционные английские леопарды оказались изображенными на одном геральдическом поле с французскими королевскими лилиями. Это означало, что войска двух королевств встретятся в непримиримом военном противостоянии на полях сражений.

Часть II Столетняя война 1337–1453 гг.

Глава 3. Поверженная Франция?