Капетинги. История династии (987–1328)

Правила передачи наследства у Робертинов. После смерти отца Гуго Капету исполнилось самое большее семнадцать лет, поскольку он родился между 939 и 941 г. Он унаследовал маркграфство Нейстрию и титул герцога франков, то есть всю вотчину, собранную Робертинами. Его брат Оттон получил герцогство Бургундское, на наследнице которого он женился; третий брат, Эд, стал клириком, прежде чем унаследовать герцогство Бургундию от Оттона под именем Генриха, Эндрю У Льюис доказал, что передача всего наследства одному Гуго произошла в результате обдуманной вотчинной политики, нацеленной на то, чтобы избежать дробления вотчины и сохранить могущество наследника. Без сомнения, не стоит преувеличивать изощренность этой семейной стратегии Робертинов, которой к кому же благоприятствовало незначительное количество наследников в каждом поколении, и «ничто не позволяет приписывать им разработанную и четко организованную систему» передачи вотчины по наследству. К тому же у крупных семейств в эту эпоху уже было в обычае передавать одному, старшему, наследнику honor, то есть земли, прилагаемые к графской должности. Тем не менее, очевидно, что Робертины — как, без сомнения, и прочие роды — обладали фамильным самосознанием, надежно хранившим память о некоторых их предках. Если прибавить к их способу передачи наследства это чувство идентичности и другие составляющие, такие как воспроизведение одних и тех же личных имен или искусная матримониальная политика, «все указывает на существование семейного порядка, который отдавал преимущество наследнику, что означало становление династии[26]. Таким образом, династическое чувство у Робертинов сформировалось еще до их окончательного восшествия на престол — и являлось немаловажным фактором последнего. К тому же вспомним, что речь идет об эпохе, когда графские семейства начинали считать, что получили свою власть от Господа, а не по поручению короля: титул «граф милостью Божьей» неприкрыто свидетельствует об этой концепции. Понятно, что эта тенденция с особенной силой проявилась у Робертинов, что их титул и история вознесли их над остальными магнатами и что они смогли создать свое почти королевское династическое самосознание.

Тревожное несовершеннолетие. Опека над сыновьями Гуго Великого досталась их дяде по матери, архиепископу Кельнскому Брунону, брату императора Оттона I. Он также стал опекуном юного короля Лотаря, который потерял отца почти в то же время, что и братья Робертины, и тоже приходился племянником архиепископу: ведь королева Герберга и вдова Гуго Великого были сестрами. Годы опеки были нелегкими: несмотря на свой юный возраст, Лотарь постарался воспользоваться ими, чтобы добиться территориальных преимуществ, и признал наследство Гуго только в 960 г. Именно тогда произошел самый мощный рывок к независимости у вассалов между Луарой и Сеной: например, граф Блуаский Тибо Плут заполучил для себя практически независимую территорию и возвел в подконтрольных ему городах крепости — они еще были редки в то время, — олицетворявшие его стремление к власти. И хотя Гуго Капет сохранил наследство Робертинов, в реальности он был явно менее могущественным человеком, чем его отец.

Гуго Капет, герцог франков

Каролинги и Оттоны. Правда, власть короля также понесла урон. Конечно, Лотарь был государем деятельным, чему помогла и продолжительность его царствования. Он опирался на королевские епископства, которыми была усыпана северная Франция, от Нуайона до Лангра. Он умел маневрировать, чтобы обеспечить себе — по меньшей мере временно — поддержку части своих крупных вассалов. По правде сказать, те должны были бы ему служить постоянно, в соответствии с клятвой верности, но уже давно государи могли рассчитывать лишь на добрую волю этих «верных», часто оплачиваемых за счет политических уступок.