Капитал. Полная квинтэссенция 3-х томов

После того как мануфактура уже введена, каждый отдельный успех разделения труда требует наличности более крупного капитала в руках отдельных капиталистов. В самом деле, как мы видим, минимальное количество рабочих, которых должен применять единичный капиталист, предписывается ему теперь наличным разделением труда (припомним пример со словолитней: на одного полировщика приходится два отбивальщика и четыре литейщика; капиталист должен поставить, по крайней мере, этих семерых человек, если он вообще хочет пустить в ход свою словолитню. А чтобы расширить предприятие, ему требуется, по крайней мере, еще семеро душ). Но вместе с тем необходимо соответствующее умножение средств труда и материалов труда, строений, печей и т. д., особенно же сырья, которое должно расти гораздо быстрее числа рабочих. В самом деле, вследствие расширения производства растет производительная сила труда, а следовательно, в течение того же времени и тем же количеством рабочих перерабатывается тем большее количество сырья. Последнее должно находиться в распоряжении капиталиста. Следовательно, в той же мере, как растет мануфактура, наличные средства существования и средства производства данного общества должны становиться капиталом, находящимся в руках капиталистов. «Еще недостаточно того, чтобы в обществе имелись средства существования и производства, необходимые для дальнейшего разделения труда; необходимо, кроме того, чтобы они скопились в руках предпринимателей в достаточно значительных массах, позволяющих вести производство в крупном масштабе… По мере того как развивается разделение труда, неизменное число занятых рабочих требует все более значительного капитала в виде орудий, сырых материалов и т. д.» (Шторх. Cours d’Economie Politique. Paris. T. I. P. 250–251).

Подобно простой кооперации, и мануфактура вызвана к жизни капиталом. Вследствие этого производительная сила, возникающая из сочетания различных работ, представляется производительной силой капитала. Однако между простой кооперацией и мануфактурой есть существенная разница. В то время как простая кооперация оставляет способ производства отдельных лиц, вообще говоря, неизменным, мануфактура в корне революционизирует его и всецело подчиняет себе индивидуальную рабочую силу. Она превращает рабочего в урода, искусственно культивируя в нем одну только специальную способность и подавляя весь остальной мир производительных задатков и дарований; она утилизирует рабочего, как утилизируется скот в государствах Ла-Платы, где убивают животное только для того, чтобы получить его шкуру или его сало. Не только отдельные частичные работы распределяются между различными индивидуумами, но и сам индивидуум разделяется, превращается в автоматическое орудие данной частичной работы, и таким образом осуществляется на деле пошлая басня Менения Агриппы, которая изображает человека в виде частицы его собственного тела. Если первоначально рабочий продает свою рабочую силу капиталу, потому что у него нет материальных средств для производства товара, то теперь самая его индивидуальная рабочая сила не может быть использована до тех пор, пока она не запродана капиталу. Она способна функционировать лишь в связи с другими, а эта связь осуществляется лишь после продажи, в мастерской капиталиста. Неспособный по своим естественным дарованиям делать что-либо самостоятельно, мануфактурный рабочий развертывает производительную деятельность уже только как придаток мастерской капиталиста. «Работник, владеющий своим ремеслом во всем его объеме, может везде заниматься производительной деятельностью и добывать себе средства к существованию; наоборот, мануфактурный рабочий представляет только аксессуар, который отдельно от своих товарищей не обладает ни способностью к труду, ни необходимой для этого самостоятельностью и вынужден принимать те условия, которые работодателю угодно будет ему предложить» (Шторх. Cours d’Economie Politique. Paris. T. I. С. 204).

Все те познания, понимание и воля, которые развивает в себе самостоятельный крестьянин или ремесленник хотя бы и в малом масштабе, все это в мануфактуре требуется лишь от мастерской в целом. Частичные рабочие теряют духовные потенции (движущие силы) производства, которые сосредоточиваются в протитовес им в капитале. Мануфактурное разделение труда приводит к тому, что духовные потенции материального процесса производства отнимаются у рабочих и противопоставляются им как чужая собственность и порабощающая их сила. Этот процесс отделения начинается с простой кооперации, где капиталист в противовес отдельному рабочему представляет единство и волю общественно трудового тела. Он развивается далее в мануфактуре, низводящей рабочего до степени частичного рабочего. Он завершается в крупной промышленности, которая отделяет от рабочего науку как самостоятельную производственную силу и заставляет ее служить капиталу.