Капитал. Полное собрание пьес

Девушка (вдохновенно)

Белый Камень способен умножить и умножиться. А мы не способны пронять и принять. Мы застенчивы, хоть и беспощадны. В чем же наша сила? В прозорливой радости, в простых решениях, в ровных, выученных загадках. Обидимся ли мы сразу? Или будем отступать, обожая друзей и врагов? Слишком много вовлечений, слишком мало обид. Быстрые и стремительные безнадежней заблудших. Нам нет пути в вечность, но зато есть дорога в бесконечность. Так давайте идти этой дорогой. Идти так, чтобы каждый из нас мог сказать: «Престол! Удача!»

Молодые люди

Престол! Удача!

Ветеран (стучит дубинкой по камню)

Мерило всему — выдержка. А мерило не всему — удача!

Молодые люди

Удача!

Ветеран

Или вечный праздник!

Молодые люди

Вечный праздник!

Девушка (в мегафон)

Убитый ветер!

Молодые люди

Убитый ветер!

С помощью молодых людей девушка-пристав спрыгивает с блока, и не переставая повторять в мегафон «Убитый ветер!», выходит из дома. Вслед за ней выходит старик, потом выбегают молодые люди, скандируя «Убитый ветер!». Возле камня остаются сидеть арестованные в желтых колпаках.

Полковник (омоновцам)

Правильных.

Омоновцы тащат арестованных на веранду, колпаки слетают с них.

Депутат

Так. С хорошим решили.

Полковник

Решили.

Эмчеэсовцам и прапорщикам.

Теперь всем — мечтать!

Они поднимаются наверх. В дом возвращается ветеран с дубинкой в руке.

Ветеран

А где здесь самое беспокойное место?

Полковник (кивает в сторону кухни)

Там где-то.

Силовик (ветерану)

Пойдемте.

Идут, ищут туалет, заходят в просторную ванную комнату. В стене — свежая вертикальная трещина, из нее сочится вода, постепенно заливающая пол.

Ветеран

Ага…

Кладет дубинку в раковину, мочится в унитаз.

Силовик (подходит к биде, мочится, не снимая с плеча сумку)

Теперь можно и помечтать. Никто не осудит.

Ветеран (с усмешкой)

Ага.

Молча мочатся.

Ветеран (застегивая ширинку)

Какие праведники, а?

Силовик (застегиваясь)

Да…

Ветеран

Все им мало, а?

Силовик

Мало.

Ветеран (берет из раковины дубинку, смотрит на себя в зеркало)

Только молиться и могут. Вот теперь как…

Силовик

Да…

Ветеран смотрит на себя в зеркало, потом вдруг бьет дубинкой по зеркалу. Зеркало разбивается.

Ветеран (оборачивается к силовику)

А мы — мечтаем!

Силовик одобрительно кивает.

Ветеран

Мой боевой товарищ, проплакал от Вязьмы до Варшавы, ему заказали новый праздник у Германии, у этом городе… ну, ихнем… у Мюнхене. Тысяча восемьсот завороженных! И ошиблись всего на два веселых дня. Вот как! А наши теперь — молятся… Великие существа!

Силовик

Великие.

Ветеран

А потом кланяются народу.

Силовик (достает сигарету)

Кланяются. В ноги.

Ветеран (оглядывается, берет с подзеркальной полки флакон с дезодорантом, нюхает, ставит на место)

Но — никакого доверия.

Силовик

Исключено.

Ветеран (тюкает дубинкой по лежащим в раковине обломкам зеркала, резко поднимает руку с дубинкой над головой)

А теперь — бесконечность!

Силовик

Бесконечность.

Ветеран

Вот как!

Показывает дубинку силовику.

Силовик (закуривает)

А иначе нельзя.

Ветеран

Иначе — нельзя! И не надо.

Силовик

И не надо. Впереди только неволя.

Ветеран

Что?

Силовик

Впереди сладкая неволя.

Ветеран

Это прекрасно.

Ветеран выходит из ванной, покидает дом. Силовик идет наверх. Оттуда по лестнице на ковре прапорщики и эмчеэсовцы выносят сейф. Полковник и депутат спускаются следом.

Силовик

Что еще?

Депутат

Ну, вам еще что-то нужно?

Силовик

Мне ничего не нужно.

Депутат

Тогда давайте бушевать.