Капитал в XXI веке

Прежде всего стоит подчеркнуть, что уровень дефицита или долга нельзя оценивать отдельно от множества других параметров, которыми характеризуется национальное богатство. В данном случае, если принять во внимание всю совокупность имеющихся данных, больше всего поражает тот факт, что в Европе национальное имущество никогда не было таким большим, как сейчас. Конечно, чистое государственное имущество почти равняется нулю, однако частное имущество настолько велико, что сумма того и другого на протяжении целого столетия никогда не была такой высокой. Поэтому мысль о том, что мы оставим позорные долги нашим детям и внукам и что мы должны посыпать голову пеплом, вымаливая у них прощение, просто не имеет никакого смысла. Если исходить из настоящего золотого правила, которое ведет к полному накоплению национального капитала, следует сказать, что европейские страны никогда не были к этому так близки, как сегодня. Напротив, постыдная правда заключается в том, что национальный капитал очень плохо распределен, поскольку частное богатство опирается на бедность государства, в результате чего в настоящее время мы тратим намного больше на проценты по долгу, чем, например, вкладываем в высшее образование. Впрочем, это не новость: учитывая относительно медленный рост с 1970-1980-х годов, мы находимся в историческом периоде, когда долг очень дорого обходится государственным финансам[692]. Эта основная причина, по которой его нужно как можно скорее сократить; лучше всего это сделать при помощи чрезвычайного прогрессивного сбора с частного капитала или же посредством инфляции. В любом случае эти решения должны приниматься суверенным парламентом по итогам демократических дебатов[693].

Глобальное потепление и государственный капитал. Вторым ключевым аспектом, на который оказывают значительное воздействие вопросы, связанные с золотым правилом, является глобальное потепление и в целом возможное истощение природного капитала в течение XXI века. В рамках глобального подхода к национальному и мировому капиталу речь, очевидно, идет о главной долгосрочной проблеме. Отчет Стерна, опубликованный в 2006 году, поразил общественное мнение расчетами, показывающими, что ущерб, который будет наноситься окружающей среде до конца текущего столетия, можно оценить, согласно некоторым сценариям, в десятки пунктов мирового ВВП ежегодно. В среде экономистов споры, вызванные отчетом Стерна, были сосредоточены вокруг того, какой должна быть ставка дисконтирования будущего ущерба. По мнению британца Ника Стерна, нужно применять относительно низкую ставку дисконтирования, равную темпам роста (1–1,5 % в год). В этом случае будущий ущерб представляется очень существенным с точки зрения будущих поколений. Американец Уильям Нордхаус, напротив, считает, что нужно применять ставку дисконтирования, приближенную к средней доходности капитала (4–4,5 %): в этом случае будущие катастрофы вызывают намного меньше беспокойства. Иными словами, все принимают одинаковую оценку будущего ущерба (которая и сама, разумеется, очень неточна), но делают из этого очень разные выводы. По мнению Стерна, потери общего благосостояния для человечества будут настолько велики, что следовало бы уже сейчас начать ежегодно расходовать сумму, равную минимум пяти пунктам мирового ВВП, для того, чтобы попытаться ограничить глобальное потепление в будущем. Нордхаус считает это совершенно неразумным, поскольку будущие поколения будут богаче и производительнее нас. Они найдут способ справиться с этой проблемой, далее если им придется меньше потреблять, что в любом случае обойдется для всеобщего благосостояния не так дорого, как предпринятое подобных усилий сейчас. В этом, в сущности, и заключается вывод из его ученых расчетов.

Если выбирать, то выводы Стерна мне представляются более разумными, чем выводы Нордхауса, которые, бесспорно, свидетельствуют о симпатичном оптимизме, очень удачно сочетающемся с американским нежеланием как-либо сдерживать выбросы углекислого газа, но звучат малоубедительно[694]. Тем не менее мне кажется, что этот довольно абстрактный спор о ставке дисконтирования плохо вяжется с основной дискуссией. В общественных дебатах, в первую очередь в Европе, а также в Китае и в Соединенных Штатах, все чаще говорится о необходимости масштабных инвестиций в разработку новых, незагрязняющих технологий и в поиск достаточно распространенных возобновляемых источников энергии, которые позволят обойтись без углеводородов. Этот спор о «новом экологическом витке» ведется в основном в Европе, поскольку в нем усматривают один из способов выхода из нынешнего экономического застоя. Такая стратегия тем более привлекательна, что процентные ставки, по которым многие государства занимают средства, в настоящее время крайне низки. Если частные инвесторы не знают, на что тратить и куда вкладывать средства, то почему государство должно лишать себя возможности осуществлять инвестиции ради будущего, которые позволят избежать вероятной деградации природного капитала[695]?