Капитали$т: Часть 2. 1988

— Ничего себе… — констатировал он, познакомившись с нашим хозяйством. — А в кассу вы, ребята, сколько платите?

— Пятьдесят рублей, — сказал я твердо и посмотрел в глаза новому директору.

— Пятьдесят в кассу и… все? — потрясенно спросил он.

— И все, — подтвердил я. — Все как договаривались.

— Устно договаривались? — спросил он.

— Устно, — сказал я. И уточнил: — По-джентльменски, Андрей Иванович.

Андрей Иванович скептически хмыкнул.

Через пару дней к нам в клуб заглянул совершенно трезвый Кузьмич и поведал, что возглавляемый им клуб кинолюбителей прекращает свое существование. Потому что. Кузьмич был грустен и тих.

— Этот новый хрен приказал? — спросил Валерка.

Витя в это время в салоне отсутствовал, он вообще редко появлялся, он был весь в хлопотах, связанных с переездом.

— Этот, — мрачно сказал Кузьмич.

— Все понятно, — сказал я.

Дело было плохо. Другое место, конечно, тоже можно было найти и без особых проблем, но… Во-первых, народ уже привык и шел к нам по старой памяти, игнорируя конкурентов, а на новом месте пришлось бы по новой набивать клиентов. А во-вторых… за этот видеосалон мы уже бились с превосходящими силами противника и даже проливали кровь. За него порезали Федю Комара, отлупили Витю, да и мне слегка досталось. И что же, спасовать перед каким-то типком, много о себе возомнившим? Показать слабость? Это было совершенно неприемлемо.

А еще через несколько дней к нам зашел Васильич, бывший на тот момент завхозом.

— Все, ребятки, — сказал он. — Поступила команда вашу филармонию сворачивать. До конца месяца работаете, а там… — Васильич развел руками.

— Ладно, Васильич, — сказал я. — Еще не вечер. До конца месяца может много чего случиться.

— Вы имейте в виду, — понизив голос сказал Васильич, — он хочет вас убрать, чтобы своих запустить. Чтобы кино и музыка так и остались, только без вас. Ферштейн?

— Спасибо за информацию, Васильич, — сказал я. — Ладно, будем думать.

Попытка переговорить с новым директором еще раз ничего не дала.

— Ваша деятельность не по нашему профилю, — объяснил он мне. — Вообще, по правилам, я должен был обратиться в соответствующие органы… Понимаете? Но я этого не сделал. Так что извините, ничем не могу помочь…

— Вы хорошо подумали? — спросил я, улыбаясь.

Новый директор нервно дернул плечами.

Сразу после этого разговора я отправился в исполком к Николаю Петровичу, который помог нам уладить вопрос с руководством ДК в прошлый раз.

На мою просьбу Николай Петрович развел руками.

— Знаю этого козла, знаю, — отозвался он о нашем директоре. — Но, видишь ли, Алексей, какая штука… Приказать я ему не могу. Не имею права. Он лицо хозяйственно самостоятельное. И просить я его не буду. Деятельность ваша, сам понимаешь… слегка за гранью.

— Понимаю, — кивнул я.

— Такие дела, — сочувственно сказал Николай Петрович.

Этим же вечером мы провели экстренное совещание с Валериком.

— Ну, если человек по-хорошему не понимает, — сказал Валерик, — то объясним по-плохому.

— Только без уголовщины, — сказал я напряженно.

В последнее время Валерик сильно полюбил фильм «Крестный отец». Легендарную гангстерскую сагу он пересмотрел, наверное, раз двадцать, а Марлон Брандо и Аль Пачино надолго стали его кумирами, сменив Ван Дамма и Сильвестра Сталлоне. Поэтому я немного беспокоился.

— Крупной уголовщины не будет, пообещал Валерик. — Но без мелкой не обойдемся. Максимум — административка.

— Ну и прекрасно, — сказал я.

— Мы сделаем ему предложение, от которого он не откажется! — пафосно заявил Валерик.

— Не вздумай лошади голову рубить! — в притворной панике воскликнул я.

— Откуда у этого козла лошадь?.. — хмыкнул Валерик. — Мы его и без лошади к порядку приведем.

Следующие два дня стали для Андрея Ивановича богатыми на события. Так, вечером его подстерегли в подъезде двое хулиганов, которые безнаказанно насовали ему по ребрам и поставили фингал под глазом. На прощание хулиганы велели Андрею Ивановичу подумать над своим поведением и не создавать проблем хорошим людям, в противном случае они могут навещать Андрея Ивановича регулярно, им, хулиганам, это не составит особого труда. Что интересно, на крики Андрея Ивановича о помощи никто из соседей не отреагировал, милицию не вызвал и спасать не кинулся.

Утром, собираясь на работу, Андрей Иванович обнаружил возле своей кофейной «копейки» бутылку с бензином, заткнутую газетой. Рядом с бутылкой лежал полный коробок спичек.

А в разгар рабочего дня в кабинет директора заявилась делегация в количестве семи человек, представляющая боксерский клуб.

— Мы к вам с ходатайством, — объявил наш товарищ Серёга, — не закрывайте видеосалон, дорогой товарищ директор. В этом видеосалоне, товарищ директор, работают хорошие ребята, большие друзья нашего клуба. Большие друзья! А у друзей как заведено? Если им плохо, то и нам плохо! А если нам плохо, Андрей Иванович, то вы сами понимаете…

Парни от восемнадцати до двадцати пяти лет, сопровождающие Серёгу и заполнившие почти все пространство директорского кабинета, еле сдерживали смех.

Андрей Иванович имел бледный вид и соглашался со всем сказанным.